Политика самодержавия в Северо-Западном крае во второй половине 1850-х-1870-х годах

• Автор: Комзолова, Анна Альфредисовна
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 379 с.

Оглавление.
Введение

Глава I. Правительственная политика в Северо-Западном крае

во второй половине 1850-х - начале 1860-х годов

Глава II. Подавление польского восстания 1863 г. и формирование нового правительственного курса в Северо-Западном крае

1. М.Н.Муравьёв и его администрация

2. Политика генерал-губернатора М.Н.Муравьёва и её противники

3. М.Н.Муравьёв и Западный комитет

Глава III. «Система» М.Н.Муравьёва и его преемники

1. Борьба в верхах вокруг политики в Северо-Западном крае в 1865-1867 гг

2. Попытки пересмотра «Системы Муравьёва» в Северо-Западном крае в конце 1860-х — 1870-е гг
Заключение
Библиография
Введение.
Северо-Западный край появился на административной карте Российской империи в конце XVIII века, в результате разделов Речи Посполитой. Благодаря присоединениям этих земель государственные границы России были перенесены далеко на запад, а её влияние в Европе значительно усилилось. Северо-Западный край был без каких-либо особых условий включён непосредственно в состав империи. Помимо международных конвенций, закрепивших за Россией обладание этими землями, другим важным обоснованием для их присоединения были исторические мотивы «древних прав». Земли, отошедшие России после разделов Польши, некогда принадлежали древнерусским княжествам, с общим языком, верой и культурой. Знаменательные события XIX века, пережитые Россией после включения в её состав северо-западных губерний, — отечественная война 1812 г., «раздавленный бунт» 1830 г. — заставляли власть и общество пристальнее всматриваться в «старые скрижали» отношений русских, поляков, белорусов, малороссов. Однако к середине XIX века фактически не существовало специальных исследований на русском языке, в которых содержалось бы цельное представление как об истории Северо-Западного края, так и об языке и культуре проживавших на его территории народностей.
Положение меняется после польского восстания 1863 г. Восстание в Царстве Польском и западных губерниях породило в России всеобщее патриотическое одушевление, проявившееся, в том числе, в массе верноподданнических адресов на Высочайшее имя от разных сословий.2 Возмущение русского общества вызвало как избиение поляками безоружных спящих солдат в казармах, так и дипломатическое вмешательство и угроза военной интервенции со стороны европейских держав. Не меньшее
1 См., например: Улащик Н.Н. Очерки по археографии и источниковедению истории Белоруссии феодального периода. М., 1973. С. 6-9, 74.
2 Татищев С.С. Император Александр II, его жизнь и царствование. М., 1996. Т. 1. С. 511-517. Мельгунов С.П. Из общественных настроений 1863 г. //Голос Минувшего. 1916. №3. С. 236-238.

негодование спровоцировали и претензии поляков на восстановление государства Речи Посполитой в границах 1772 г., что повлекло бы за собой потерю для России северо-западных губерний. В результате восстание 1863 г. вызвало в русском обществе повышенный интерес к прошлому и настоящему Западного края, заставило его признать литовско-белорусские губернии неотъемлемой частью России. Например, в августе 1863 г. кн.В.Ф.Одоевский записал в дневнике: «Замечательно действие бедствий на Россию; они как бы толчки, чтобы пробудить её умодеятельность. Не будь польского мятежа, мы бы никогда не узнали, что творилось поляками в Белоруссии и других западных губерниях. Поляки ошиблись часом, ибо ещё несколько десятков лет — и вся Белоруссия совершенно бы ополячилась».
Однако, несмотря на довольно отрывочные и не всегда достоверные знания русского общества о культурно-исторической, этнической,
лингвистической, географической и прочей специфике данного региона, в административной практике XIX века прочно закрепилась и хорошо осознавалась самая, пожалуй, важная особенность Северо-Западного края, с точки зрения управления им, — подчинение этих территорий и населения власти генерал-губернатора. Генерал-губернатор, являясь «главным
блюстителем неприкосновенности верховных прав самодержавия, пользы государства и точного исполнения законов», одновременно был и представителем интересов вверенного ему края в высших правительственных сферах, и олицетворял связь края с империей. Неопределённосгь
компетенции и чрезвычайность полномочий генерал-губернаторской власти выводили фигуру главного начальника края за рамки значения первого чиновника на этой окраине. Генерал-губернатор, по сути, не столько наблюдал за отлаженным механизмом государственной машины, сколько сам настраивал и направлял её ход. Он был непосредственно причастен к формированию политики в отношении всех областей жизни вверенного ему края, являясь не одним из множества «винтиков» в имперской системе, а одним из творцов её политики. В силу особого положения Виленского генерал-
3 Одоевский В.Ф. Дневник 1859-1869 гг. «Текущая хроника и особые происшествия».

Главном комитете осенью 1869 г. вопроса о приведении в действие в Северо-Западном крае правил 26 марта 1869 г. об исполнении выкупных актов. Интересные сведения о ходе обсуждений по этому вопросу содержат первоначальный и окончательный варианты журнала заседаний, подписанного 17 ноября 1869 г., а также замечания генерал-губернатора
А.Л.Потапова и министра юстиции К.И.Палена на первоначальный проект этого журнала. Важным дополнением к указанным материалам фонда Главного комитета об устройстве сельского состояния следует назвать
обнаруженную в Секретном архиве III отделения с.е.и.в. канцелярии (ГАРФ. Ф. 109.) «Записку» о решении Главного комитета на заседании 6 октября 1869 г.91 Рассмотрение этой «Записки» в комплексе с другими источниками позволяет вскрыть некоторые пружины внутриправительсгвенной борьбы вокруг политики в Северо-Западном крае.
В-третьих, в работе использовались разрозненные материалы делопроизводства Комитета министров, отложившиеся в фондах 1-й экспедиции III отделения с.е.и.в. канцелярии (ГАРФ. Ф. 109.) и канцелярии министра внутренних дел (РГИА. Ф. 1282.): выписки из утверждённых императором журналов Комитета, посылавшиеся главам этих ведомств для ознакомления; записки шефа жандармов и министра внутренних дел,
представлявшиеся в Комитет; выписки из всеподданнейших отчётов виленскнх генерал-губернаторов с резолюциями Комитета и т.п. Особого внимания заслуживают материалы 1-й экспедиции III отделения, связанные с обсуждением в Комитете министров в сентябре 1866 г. предложений генерал-губернатора К.П.Кауфмана о снятии военного положения с части уездов Северо-Западного края.92 Эти делопроизводственные материалы, подтверждая сведения источников личного происхождения, освещают некоторые обстоятельства отставки Кауфмана.
Наконец, следует особо отметить делопроизводственные документы различных комиссий и совещаний, собиравшихся по высочайшему
91 ГАРФ. Ф. 109. Секретный архив. Оп. 3. Д. 2077. Л. 1-1об.
92 ГАРФ. Ф. 109.1 эксп. Оп. 38. 1863 г. Д. 23. Ч. 23.