"Желтая опасность": представления об угрозе с Востока в Российской империи в конце XIX - начале XX в.

• Автор: Гузей, Яна Сергеевна
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 248 с. : ил.

Оглавление.
Введение
Глава 1. Формирование и развитие в Российской империи конца XIX в. представлений об угрозе с Востока
1.1 .Трансформация восприятия «Востока» в России
1.2.«Восток» сквозь призму расовой теории
1.3. Модернизация Японии и опасность «пробуждения» Азии
1.4. «Пап.монголизм» B.C. Соловьева
1.5.Проблема миграции и «желтый вопрос» в России
Глава 2. Восстание ихэтуаней и русская оккупация Маньчжурии: представления о «желтой опасности» в российском обществе (1898—1904).
2.1. «Боксерское» восстание: восприятие и оценка в России
2.2. Общественные настроения на российском Дальнем Востоке во время военной экспедиции 1900 г. в Китай
2.3. Русская оккупация Маньчжурии и дискуссии о «желтой опасности» после подавления восстания ихэтуаней
Глава 3. Русско-японская война 1904-1905 гг. и представления о «желтой опасности» в Российской империи
3.1. Война с Японией: реакция российского общества и идеологическое обоснование военных действий сквозь призму концепций о «желтой опасности»
3.2. Общественные настроения па российском Дальнем Востоке в 1904-1905 гг
3.3. Поражение в войне с Японией и рассуждения о «желтой опасности» после 1905 г
Заключение
Список источников и литературы Приложения

Введение.
Актуальность темы исследования. До недавнего времени изучение общественных настроений воспринималось исследователями задачей второстепенной по сравнению е реконструкцией «достоверных» исторических событии и фактов. Фактическая невозможность оцепить степень их влияния на ход истории и «большой политики» диктовала осознание подобных тем в качестве малозначительных. не заслуживающих особого внимания специалистов. Между тем за рамками исследований оставались вопросы исключительно важные, способные многое рассказать о реалиях изучаемой эпохи. И сегодня современному историку уже не имеет смысла доказывать, что общественные взгляды, оценки, мнения, воплощающие в себе не событийную, а ментальную историческую канву так же важны для понимания прошлого, как и «достоверные» факты и свидетельства.
Общественные настроения отражают повседневную жизнь общества, передают совокупность его духовных и культурных ценностей, демонстрируют особенности восприятия происходящих событий его членами. Их изучение -задача важная и значимая, в особенности для понимания переломных исторических эпох. нередко характеризующихся всплеском общественной активности. Именно такой эпохой оказался рубеж XIX - XX в. в истории Российской империи.
По существу, конец XIX - начало XX в. стал новым этапом в развитии общественных отношений в России. Стремительное усовершенствование печати и увеличение объемов выпускаемой литературы способствовали расширению горизонтов публичной дискуссии в стране 1 . И. хотя общий уровень грамотности среди российского населения в целом продолжал оставаться невысоким, в особенности в отдаленных от европейского центра регионах, п составлял по данным Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. всего лишь 21.1 % (26 569585 человек из
1 Волков В. Формы общееiвенной жизни: тбличиая сфера и понятие «общества» в Российской империи. Кембрилж. 1995. С. 177.

123 640021) 1. новая эпоха все же ознаменовалась подъемом общественного самосознания, чему в немалой степени способствовал кризис самодержавия, отчетливо проявившийся в эго время во всех сферах жизни государства2.
Па рубеж веков приходится серьезный всплеск общественной активности в стране, нашедший свое выражение в мощном кречпьянском. студенческом, рабочем движениях. Российское общест во уже куда более активно, чем прежде, включалось в сферу общественной дискуссии. которая перестала ограничиваться в это время рамками исключительно элитарных кругов. Эпоха конца XIX - начала XX в. вес чаще предоставляла возможность рассуждать о политике и высказывать свое мнение и тем. кто был сравнительно малообразован. Свидетельством живого интереса населения к политическим реалиям может служить и тот факт, что к концу XIX столетия в России был налажен выпуск целой массы литературы политического характера, ориентированной преимущественно на малограмотного читателя.
Общественный перелом, произошедший в конце XIX - начале XX в., привел к тому, что царской администрации становилось все труднее выстраивать диалог с общественными силами, а не считаться с ними оказывалось в новых условиях уже совершенно невозможным. Даже в целом бескомпромиссному Александру III пришлось идти на уступки: в 1892 г. под давлением общих настроений, царящих в империи в связи сильнейшим голодом 1891 1892 гг.. он был вынужден назначить министром государственных имущсств A.C. Ермолова - видного специалиста по сельскому хозяйству. По словам К.Ф. Головина, это был «первый» «в России пример государственного человека, произведенного в высшие сановники общественным мнением» ’.
Глубокий внутриполитический кризис подталкивал российское общество к активному осмыслению государственных проблем, заставлял живее 01 кликаться на происходящие события в стране и мире, соотносить
1 Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Общий с вол по империи резчлыагон pjîpaôomi данных Первой всеобщей переписи населения 11од ред. II. . Тройшшкого. О 16.. 1905. C. XVIII ' О ип фиполигическон обстановке в России конца XIX - начала XX вв. см.: Кризис самодержавия в России.
1895 -1917 / В.В. Лнаньич. P.III. I апелин. В В Дбойцов. С П. Дякии. Jl.: 11ака. 1984.
' I Im. но: Грое>л В.Я. Общееiвенное мнение России XIX века. М.. 2013. С. 485.

исключительно сложной категорией, что во многом предопределялось как фпчико-географичсским положением страны на границе Европы и Азии. гак и событиями ее исторического прошлого - болсс чем двухсотлстним периодом существования под властью Золотой Орды. В силу эшх обстоятельств у российских интеллектуалов были все основания, для того чтобы ощущать особую близость и даже родство со странами Азии. Неслучайно, что тема «азиатского наследия» империи находила столь яркое выражение в русской литературе и поэзии.
Осмысление российскими авторами «Востока» имело и глубокое символическое значение для формирования собственных преставлений о месте и роли России в многонациональном мире и пространстве. Рассуждения о «Востоке» способствовали самоидентификации страны, осознанию ее в качестве особого рода географической, демографической и культурной целостности 1 . Это объясняет, почему «восточная» тема никогда не была нейтральной в России и зачастую сопровождалась оживленной полемикой.
И все же. вопреки «пограничной» географии и «восточной» истории, российские интеллектуалы зачастую склонны были воспринимать свою страну в общеевропейском контексте. Попытка вестернизации, предпринятая Петром I. способствовала тому, что с XVIII в. российская элита стремилась скорее соответствовать западным «образцам» и эталонам. И этому в немалой степени благоприятствовали и распространившиеся с этого времени воззрения о мировом первенстве Запада, позиционировавшие европейский путь развития в качестве единственно правильного и возможного.
Ощущению особой близости России со странами Запада способствовало также и христианское вероисповедание. Единство духовных ценностей и морали становилось фактором, диктовавшим осознание особой, религиозной связи империи с западным христианским миром. И хотя, как удачно заметил
1 Подробнее ем.: Ларнпль М. Мыслить Азию или мыслить Россию? Двойственность русского взгляда на «Воетк» //11с*ири косно вен ими запас. 2003. №3 (29). С*. 23-28: Bassin М. Imperial Visions. Nationalist Imagination and Geographical INpansion in the Russian Far Hast. 1840-1865. Cambridge. 2004: Нойманн И. Использование «Лр>ю1о». Образы Воеюка в формировании европейских иден'шчноегей. М.. 2004: Ьаееии М. Россия межл> Рвроной и Азией: Илеопоз ичеекое коисфчировапне географического пространства / Российская империя в зар6ежной исюриографии: Дшо.югия. М.. 2005. ( 277-309.