Проблема художественного слова в позднем творчестве Натали Саррот

• Автор: Воронина, Евгения Борисовна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Иваново
• Количество страниц: 185 с.

Оглавление
Введение

Г лава 1. Концепция художественного слова

в критическом наследии Н. Саррот

Выводы по Главе 1

Г лава 2. Осмысление проблемы художественного слова

в творчестве писательницы

§ 1. Эволюция творчества Н. Саррот

§ 2. Слово и молчание в театре Саррот

§ 3. Слово-оружие в романе «“говорят дураки”»

§ 4. Игровое слово в книге «Дар слова»

§ 5. Художественное слово между настоящим и прошлым
(роман «Детство») С.
§ 6. Ироническое слово в романе «Ты себя не любишь»
§ 7. Поиски «утраченного слова» в книге «Здесь» С.
§ 8. Слово как действие в романе «Откройте» С.
Выводы по Главе 2 С.
Заключение С.
Список использованной литературы С.

Введение
Натали Саррот {Nathalie Sarraute, 1900-1999) - известная французская писательница, одна из основательниц «нового романа» во Франции. Ее первое произведение «Тропизмы» (Tropismes) вышло в свет в 1939 г. и определило основное направление творчества романистки. Дальнейшие работы Саррот в сфере литературы и критической эссеистики принесли ей известность сначала в узких писательских кругах и только позже стали известны более широкому читателю. Ее роман «Портрет неизвестного» {Portrait d’un inconnu, 1948) вышел с предисловием Ж.-П. Сартра. Известный писатель назвал его «анти-романом»1, тем самым указав на особые свойства прозы Саррот, вступающие в противоречие с традиционным романом. Вслед за ним были опубликованы «Мартеро» (.Martereau, 1953) и «Планетарий» {Le Planétarium, 1959), которые используют эстетику традиционного романа как стилистический прием. Сборник критики Саррот «Эра подозрения» {L’Ère du soupçon, 1956), куда вошло четыре эссе, написанные в разные годы, обозначил направления творческого поиска писательницы и заставил говорить о ней как о теоретике «новороманистского» направления. Международную известность Саррот принесло произведение «Золотые плоды» {Les Fruits d’or, 1963), за которое ей присудили Международную литературную премию. Роман «Между жизнью и смертью» {Entre la vie et la mort, 1968) «логично продолжает “Золотые плоды”» и вместе с тем является «переходным»2, поскольку в это время писательница начинает выступать и как драматург
Ее первые пьесы («Молчание» [Le Silence, 1964], «Ложь» [Le Mensonge, 1966], «Иссм, или То, что не имеет названия» [Isma, ou Ce qui s’appelle rien, 1970] и «Это прекрасно» [C’est beau, 1975]) предназначались для постановки на радио. Две последние драмы («Она здесь» [Elle est là, 1978] и «По поводу или без» [Pour un oui ou pour un non, 1982]) обладают всеми признаками сценических пьес. Несмотря на такое разделение, радио-пьесы также ставятся с успехом в западноев-
1 Sartre J.-P. Préface // Sarraute N. Portrait d’un inconnu. Paris, 1964. P. 7.
2 Строев А.Ф. Натали Саррот//Французская литература 1945-1990. М., 1995. С. 430.

ропейских театрах.
Роман «Вы слышите их?» (Vous les entendez? ,912) при своем появлении вызвал ассоциации с политическими событиями мая 1968 г., но вместе с тем он апеллирует к всеобщим культурным кодам. В произведениях «“говорят дураки”» {«disent les imbéciles», 1976) и «Дар слова» (L'Usage de la parole, 1980) привычные слова и фразы ставятся в центр повествования, заменяя отсутствующих персонажей, как раньше их заменяли клише традиционного романа, статуэтка или книга. Бестселлером писательницы считается ее произведение «Детство» (Enfance, 1983), где она использовала воспоминания о ранних годах своей жизни. В начале 1980-х гг. Саррот номинировалась на Нобелевскую премию, но не получила ее. Работы романистки последних лет («Ты себя не любишь» [Tu ne t'aimes pas, 1989] и «Здесь» [Ici, 1995]) продолжают обращаться к словам как основному субъекту повествования, а в ее последнем произведении «Откройте» (Ouvrez, 1997) они становятся настоящими действующими лицами.
Саррот на протяжении своей творческой карьеры давала интервью, читала лекции о собственной эстетике и участвовала в коллоквиумах и конференциях, посвященных «новому роману» и собственному творчеству.
Одной из таких конференций была встреча европейских писателей в Ленинграде в августе 1963 г., в ней принимала участие Саррот вместе с другими «ново-романистами» А. Роб-Грийе и Б. Пенже. На этой встрече советские и зарубежные писатели и критики обсуждали проблемы современного романа, возможные пути его развития3. Саррот рассказала о своей концепции романного жанра, встретив ожесточенную критику со стороны советских участников. Однако выступления писательницы и остальных представителей «нового романа», несомненно, пробудили интерес, поскольку именно с 1960-х гг. «новому роману» начинают более активно посвящаться научные работы.
Переводы произведений Саррот на русский язык начали выходить достаточно поздно по сравнению с выходом оригиналов. Первоначально они выпуска-
3 Роман, человек, общество. На встрече писателей Европы в Ленинграде // Иностранная литература. 1963. № 11. С. 204-252.

ски с языком. Впрочем, нет ни одного учения, которое смогло бы ответить на вопросы познания, смысла и способности его выразить. Напротив, сложилось множество разнородных концепций, каждая из которых вносит новый взгляд на исследуемые проблемы. Такое разнообразие подходов создало эпистемиологиче-скую неуверенность и ощущение недостижимости конечной истины. Оно спровоцировало отказ от ее поиска и ориентированность на всеобщую игру. И человек в окружении хаотичного и неподдающегося объяснению мира чувствует страх, колебания, которые нашли свое отражение, в том числе, в литературной практике XX века.
Произведения Н. Саррот, начиная с 1976 г. (публикация романа «“говорят дураки”» - “disent les imbéciles”), обращаются напрямую к языку, речи, слову. Однако вопросы словесного выражения волнуют писательницу с самого ее первого произведения, поскольку она ищет точные способы описания тропизмов. С эстетической точки зрения проблема художественного слова также привлекает Саррот: она издает критические статьи, читает лекции, дает интервью, где раскрывает свои взгляды. Однако она не считает себя критиком (« [...] je ne suis ni critique ni philosophe»190) и не претендует на окончательную верность своих выводов, тем более что они часто оказываются достаточно субъективными. Исследовательница творчества романистки Э. Джефферсон также обращает внимание на несколько любительский характер критики писательницы, которая практически не обращается к современным ей произведениям и не использует научный дискурс. Джефферсон справедливо утверждает: «Si elle s’exprime comme critique, ce n’est pas pour s’ériger en Sainte-Beuve de son temps»191 («Хотя она высказывается как критик, она не пытается выдать себя за Сент-Бева своего времени»). Скорее, как верно отмечает Джефферсон, она играет роль слоненка из сказки Киплинга192, который вынесен в название ее первой статьи «Поль Валери и Слоненок» (Paul Valéry et
l'Enfant d'Eléphant, 1947). В начале этой работы писательница сравнивает себя с
героем сказки, задающим опасные вопросы: она спрашивает, правда ли все ис-
190 Sarraute N. Roman et réalité // Sarraute N. Œuvres complètes. Paris, 2001. P. 1634.
191 Jefferson A. Critique. Notice // Sarraute N. Œuvres complètes. Paris, 2001. P. 2035.
192 Ibidem.