Проблема духовно-цивилизационных трансформаций в современной китайской социальной философии

• Автор: Мигунова, Ольга Владимировна
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 199 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Мировоззренческие трансформации современного китайского социально-философского дискурса
1.1. Проблема «легитимности» современной китайской философии
1.2. Китаизация марксизма и конфуцианская традиция
1.3. «Современное конфуцианство» как новый теоретико-мировоззренческий синтез
ГЛАВА 2. Природа цивилизационных трансформаций как предмет китайской социально-философской мысли
2.1. Контуры китайской цивилизационной парадигмы
2.1.1. Китай как цивилизация-государство
2.1.2. Китай как геоцивилизация
2.2. Диалектика культурно-цивилизационных трансформаций
и модернизации
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Успехи Китая ошеломляют мир. Де-факто они опровергают исторический пессимизм прогнозов в отношении перспектив развития Поднебесной признанных авторитетов в области социальной философии от М. Вебера до Дж. Фэрбэнка, от А. Левенсона до С. Хантингтона. Но сам Китай воспринимает свой нынешний подъем как явление закономерное, ибо циклически-волновой характер исторического развития, согласно которому на место спада и затяжных кризисов приходит подъем, это аксиома китайского миропонимания. Гораздо более Китай озабочен диссонансами собственного развития, вызванными как внутренними, так и внешними причинами, - фазовой аритмией трансформационных процессов на фоне углубления глобализации, совокупностью своих последствий способной спровоцировать масштабный кризис как социально-политической, так и этнокультурной идентичности. К последнему обстоятельству особую чувствительность проявляет КПК как правящая партия, а вслед за ей и академическая мысль, официальная и неофициальная.
На то есть причины. Исторически Китай сложился как идеократическое государство. Издревле в Поднебесной считалось, что процветание государства целиком зависит от правильности теории, положенной в основу управления. Управление Поднебесной всегда мыслилось как мироустроительная миссия власти, в силу чего на протяжении веков предметом ее особых забот была идеология, обеспечивавшая целостность картины мира, которая в идеале мыслилась как антропокосмическое единство неба, человека и земли (тянь жэнь хэ и). Вплоть до середины XIX века роль такого всеобъемлющего учения с успехом выполняло конфуцианство. Метафизическая идея взаимной связи «всего со всем» и взаимосоответствия всего всему, транспонируемая в социальные практики, обеспечивала удивительную жизнеспособность и устойчивость китайской цивилизации, которая полагалась воплощением

мировой гармонии. Главная задача поддержания ее устойчивости и жизнеспособности виделась в поддержании соответствия ритмов социальной жизни с «духом времени».
Однако драматическая «встреча с Западом» обнаружила полное рассогласование локального китайского и «мирового» (западного) ритмов цивилизационного развития на фоне окончательного вовлечения Китая в орбиту геополитических взаимодействий и столкновения геополитических интересов, невольно складывающихся у каждой из сторон в соответствии со схематизмом цивилизационных дискурсов. Эта встреча положила начало поискам новой идентичности, растянувшимся на столетие. Они ознаменовались соперничеством модернизационных проектов, которые ближе к концу XX века в конечном счете переросли узкие рамки социально-политических альтернатив в виду осознания глобальности цивилизационного характера трансформаций, в которые оказался вовлечен Китай самим ходом мировой истории.
При этом оказалось, что социальная теория марксизма, в том виде, в каком она сложилась к началу реформ, запущенных после провала ряда рискованных экономических и политических экспериментов и свертывания культурной революции, в условиях изменившегося мира сама нуждается в «модернизации». Курс на преобразование марксизма в "открытую систему" породил неподражаемый энтузиазм в академической среде и послужил катализатором нового витка дискуссий о характере китайского пути и природе современности, которые с очевидностью обнаруживают необходимость серьезных теоретических коррекций. По мере роста экономического могущества вопрос о цивилизационной аутентичности становится все более насущным. Угрозы вестернизации стимулируют оживление неоконсервативной мысли, ибо модернизация экономики все явственнее деформирует в Китае исходные культурно-цивилизационные коды и заставляет искать механизмы предотвращения их диффузии в условиях глобализации. Процесс обновления китайского марксизма принимает противоречивые формы. С одной стороны, в рамках официальной идеологии обнаруживаются признаки отношения к нему

легитимности китайской философии это проблема соотношения общего и особенного, философии и культуры, философии и традиции. После того, как М.Фуко и его последователи заново обнаружили «историю», и для нас стало важно, какими мы окажемся [перед лицом необходимости] построения заново всеобщих ценностей и идейных достоинств»1.
Проблема легитимности китайской философии многослойна. Особенной остротой в ее составе отличаются вопросы, связанные с историко-философским дискурсом. Но как это всегда бывает у китайцев, проблемы историко-философской герменевтики прочно увязываются с пониманием духа современности. Сами историки философии рассматривают проблематизацию вопроса легитимности как отражение разделения ученого сообщества на два лагеря - на тех, кто считает, что история философии должна описывать всеобщие законы природы, общества, человека и познания (то есть, по сути, отражать особенности марксистского понимания философии и накладывать это понимание как общетеоретическую матрицу на историко-философский процесс, не сообразуясь с имманентной логикой философского знания), и тех, для кого эта модель при реконструкции традиционных китайских первоисточников неприменима . Во всяком случае, как нам представляется, если первая позиция в приложении к истории западной философии еще как-то «работает», то в приложении к древней китайской мысли обнаруживает свою несостоятельность.
1 Чжэн Цзядун. Чжунго чжэсюэ «хэфасин» вэньти (Вопрос «легитимности» китайской философии) // Китайский философский ежегодник (2001). - Пекин: Чжэсюе яньцзю цзачжишэ, 2001, с. 10.
2 Этот вопрос становился предметом тщательного изучения и у отечественных синологов структурно-текстологической школы. Кобзев А. И. Современное состояние историко-философской науки в историографии КНР // Общественные науки в КНР. - М., 1986, с. 303— 336; его же: О категориях традиционной китайской философии // Народы Азии и Африки. - 1982. -№ 1; его же: Особенности философской и научной методологии в традиционном Китае // Этика и ритуал в традиционном Китае. - М.: Восточная литература РАН, 1988, с. 17-55; Лукьянов А.Е. Философско-мировоззренческая стилистика китайской древности // Китайская философия и современная цивилизация. / Сб. статей. - М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1997, с. 174-190; его же: Понятие философии у древних китайцев // Проблемы Дальнего Востока. -1998. - № 2; Феоктистов В.Ф. Китайская классическая философия и современность (к методологической постановке вопроса) // Китайская философия и современная цивилизация / Сб. статей. - М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1997, с. 29-41.