Типы социального принуждения в России и на Западе : сравнительное социально-философское исследование

• Автор: Лапшина, Ирина Владимировна
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Ростов-на-Дону
• Количество страниц: 214 с.

Глава 1. Сущность и типы социального принуждения; теоретико - методологические проблемы философского исследования
1.1. Сущность социального принуждения
1.2. Типы социального принуждения
ГЛАВА 2. Типы социального принуждения в России и на Западе
2.1. Социальное принуждение в России
2.2.Социальное принуждение на Западе
2.3. Общее и особенное в социальном принуждении в России и на Западе
Заключение
Литература

Актуальность темы исследования. В различных общественных системах каналы социального влияния обусловлены конкретными социальными практиками. Одним из таких каналов выступает социальное принуждение, которое можно рассматривать в качестве общественно значимой потребности, связанной с социальным управлением, выполняющим в обществе функции социальной интеграции, мобилизации, регуляции, защиты социальных интересов и обеспечения социальной безопасности.
Общество как пространство социальных взаимодействий регулируется определенной системой нормативных предписаний, носящих принудительный характер по отношению к индивидам и социальным группам. Социальное принуждение, выступая в этом плане в качестве общественной необходимости, является ресурсом социального управления.
Различные типы и технологии социального принуждения широко используются как в России, так и на Западе в качестве регулятива общественных отношений, но в разной степени и с разными последствиями. Это обусловлено тем, что российскому и западноевропейскому обществам присущи различные системы ценностей и «механизмы» социального развития. Российское общество, с цивилизационной точки зрения, является обществом со-циоцентристским и мобилизационным, а западноевропейское - антропоцен-тристским и инновационным.
Основу социоцентристского общества составляют коммуналистские ценности, в рамках которых приоритет отдается социуму, государству. В этом обществе человек поглощен государством, и у него нет иного выбора, кроме как принадлежать государству и выполнять предписанные ему социальные роли. Особенностью культуры социоцентристского общества является стремление «быть как все» и раствориться в некоем «Мы», которое выступает по отношению к индивиду как высшая власть и высшая сила. В социо-

центристском обществе формируется особый тип нормативной личности, в ментальной структуре которой доминируют установки подавления/подчинения.
Основу антропоцентристского общества составляют либеральные ценностные ориентации. Либерализм - это ощущение личной свободы и личной ответственности, расчет на собственные действия и собственную судьбу. Поэтому в центре либерального мироощущения находится человек, его неповторимая и уникальная судьба, частная «земная» жизнь и право распоряжаться самим собой1.
Мобилизационное общество основывается на вере в возможность достижения прогресса путем насилия. Поэтому такое общество характеризуется сознательным и насильственным вмешательством государства в общественные процессы, которое заключается в перманентном обращении к чрезвычайным мерам для достижения экстраординарных целей, опираясь на природные ресурсы и внеэкономические формы принуждения.
Инновационное общество также характеризуется целесообразной деятельностью людей, направленной на преобразование всех сторон жизни общества. Но в основе этой деятельности лежит процесс поиска и реализации нововведений, позволяющий повысить эффективность функционирования общественного производства за счет сознательного культивирования внутренних факторов развития, прежде всего таких, как наука и техника, область
применения которых постоянно расширяется во всех сферах человеческой

деятельности
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена тем, что в России и на Западе, с одной стороны, сохраняются технологии социального принуждения, характерные для социоцентристского, мобилизационного и антропоцентристского, инновационного обществ. С другой стороны, и
1 Лубский A.B. Нормативные типы личности в России и на Западе: метафоры неоклассического стиля научного мышления // Гуманитарный ежегодник. 5 / Отв. ред. Ю.Г. Волков. Ростов н/Д, 2006. С. 102.
2 ФонотовА.Г. Россия: от мобшшзациошюго общества к инновационному. М., 1993. С. 257-258.

вующего права, и поэтому право нельзя рассматривать в отрыве от его реальности. Б.А. Кистяковский соглашается с тем, что та сторона права, которая составляет содержание его нормативного понятия, с первого взгляда кажется не относящейся к реальности права, поскольку представляет собой правовую идею, заключающуюся в норме. Но это - иллюзия, так как «идея права, служащая основным признаком для нормативного понятия права, должна быть воплощена в действующих и осуществляемых нормах; иначе составленное нами понятие не будет понятием права, а понятием каких-то произвольных фантастических норм, которые, может быть, только могли бы быть пра-

вом»
Приведенные аргументы, на наш взгляд, являются серьезным препятствием для всех попыток включения в понятие права каких-либо отвлеченных правовых идей или правосознания в целом, наряду с действующим правом (нормами и правоотношениями).
Понимая право как определенную объективную реальность и совокупность норм, реализующихся в жизни общества, дореволюционные российские правоведы по-разному понимали ее специфику, отличающую право от других явлений социальной действительности.
Одни ученые (в том числе П.И. Новгородцев) видели ее в возможности государственного принуждения. Другие (например, Н.М. Коркунов, Е.Н. Трубецкой, а также Ю.С. Гамбаров и Б.А. Кистяковский) необходимую связь между правом и государственным принуждением полностью или с оговорками отрицали. П.И. Новгородцев в статье «Право и нравственность» в качестве специфического признака права выделял возможность физического принуждения. «Право, - писал он, - всегда стремится к точным определениям и всегда связано с возможностью принуждения». Представляя собой наиболее настоятельные и элементарные требования жизни, право должно быть «принудительной мерой, осуществляемой
U1 Кистяковский Б.А. Реальность объективного права// Правоведение. 1996. № 4. С. 142.