Историческая концепция Евтропия

• Автор: Кареев, Дмитрий Валерьевич
• Шифр специальности: 07.00.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Иваново
• Количество страниц: 167 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. СПОСОБЫ ОТБОРА ЕВГРОПИЕМ СВОИХ ИСТОЧНИКОВ
§ 1. Тит Ливий: эпитома или оригинальное произведение
§ 2. Евтропий и Светоний: освоение эпитомизатором
своего источника
§3. Проблема потерянной «Императорской истории»
ГЛАВА II. ЦАРСКАЯ И РЕСПУБЛИКАНСКАЯ ИСТОРИЯ В ТРАК
ТОВКЕ ЕВТРОПИЯ
§ 1. История Рима эпохи царей
§ 2. История республиканского Рима: расширение территории государства и роль внешних военных конфликтов
§ 3. Взаимоотношения Рима с варварским миром
§ 4. Хронология в «Бревиарии от основания Города»
Евтропия
§ 5. Внутренние войны: начало деградации истории
ГЛАВА III. ИМПЕРАТОРСКАЯ ИСТОРИЯ В ТРАКТОВКЕ
ЕВТРОПИЯ
§1. Схема построения биографий в «Бревиарии»
§ 2. Образы Гая Юлия Цезаря и Октавиана Августа у Евтропия:
переход к биографическому жанру повествования
§ 3. Значение военных конфликтов в императорской
истории
§ 4. Деградация истории
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
I. Основные издания «Вгемапит аЬ игЬе сопсйа» Евтропия
II. Переводы «Вгейагшт аЬ игЬе сонййа»
Ш. Другие источники
IV. Специальная литература

ВВЕДЕНИЕ
Изучение проблемы сознания древнего автора и выявление его концептуальных установок до недавнего времени оставалось на обочине отечественной историографии. Произведения античных и средневековых авторов интересовали исследователей, главным образом, как источники сведений о событиях, быте или языке той или иной эпохи, а не как сочинения, раскрывающее мировоззрение писателя.
Однако в последнее время под влиянием постмодернистских тенденций, структуралистской и постструктуралистской поэтики, в частности русской структурно-семиотической школы1 и современной западной нарратоло-гии2, появляются работы, затрагивающие вопросы, связанные с повествовательными структурами текста, мировоззрением и мировосприятием древних и средневековых авторов3. Действительно, историки тех далеких эпох были, как правило, талантливыми рассказчиками и интерпретаторами, оригинально осмыслявшими находившийся в их распоряжении материал, а не простыми регистраторами информации4. Однако при изучении «малых» языческих историков III-V вв. н.э., творившим в переходную эпоху на рубеже античности и средневековья, такой подход еще не получил распространения.
1 Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М., 1996; он же. Избранные статьи: В Зт. Таллин, 1993Гон же. Семиотика культуры и понятие текста// Труды по знаковым системам. Структура и семиотика художественного текста. Тарту, 1981; Успенский Б. А. Избранные труды: В 3 т. М., 1996, 1997.
2 Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989; он же. Мифология. М., 1996; Тодоров Ц. Поэтика// Структурализм: «за» и «против». М., 1975; Элиаде М. Космос и история. М., 1987.
3 Аверинцев С С Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977; Кнабе Г.С. Древний Рим - история и повседневность. Очерки. М., 1986; он же. Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре античного мира. М., 1995; он же. Метафизика тесноты. Римская империя и проблема отчуждения// Вестник древней истории. №3. 1997. С. 67-77; Кривушин И.В. История между порядком и хаосом: Концепция политических конфликтов Феофилакта Симокатты. Иваново, 1996. он же. Ранневизантийская церковная историография. С-Петербург, 1998; Кузнецова Т.И., Миллер Т.А. Античная эпическая историография. Геродот. Тит Ливий. М., 1984; Любарский Я.Н. Византийские историки и писатели. С-Петербург, 1999,
4 Кривушин И.В. История между порядком и хаосом... С. 13.
Римская историография конца III - начала V вв. н.э. - это в значительной мере литература «малых» форм; компендиев, эпитом и кратких биографий. Такое обстоятельство подчас служит в пользу широко распространенного мнения о вторичности этой литературы и ее зависимости от своей Источниковой базы, следствием чего является тезис об отсутствии у «малых» римских историковой оригинальной исторической концепции и своего собственного виденья истории. «Жалкими эпитомами» назвал произведения позднеримских историков английский исследователь Рональд Сайм1. «Новый правящий класс Римской империи после социального и политического кризиса Ш в. н.э. определенно испытывал трудности в области знаний о прошлом римской истории», - утверждает Арналдо Момильяно2-. Компенсировать эти недостатки были призваны всевозможные компендиумы и эпитомы, столь широко распространившиеся в эпоху поздней империи, где информация была предельно сжатой и неглубокой, что полностью отвечало духу времени3. В условиях кризиса I1I-IV вв. верховная власть зачастую переходила к узурпаторам. При таких условиях не складывалось никакой традиции, невозможна была никакая преемственность между монархами. Вполне понятно было желание новых правителей узнать прошлое государства, чтобы использовать исторический опыт для сохранения доставшегося им высокого положения. Читать древних авторов они не умели. Поэтому и нужны были какие-то пособия, предельно краткие и выразительные4.
Изначально предубежденное отношение исследователей к произведениям малых римских историков как к литературе вторичной и лишенной авторской индивидуальности и оригинальной исторической концепции предопределило и их основной выбор в изучении проблематики позднеримской исто-
1 Syme R. Ammianus and the Historia Augusta. Oxford, 1968. P. 144.
2 Momigliano A. Pagan and Christian Historiography in the Fourth Century A.D.//Essays in Ancient and Modern Historiography. Oxford, 1977. P. 112.
3 Дуров B.C. Художественная историография древнего Рима. С-Петербург, 1993. С.119.
4 Соколов B.C. Евтропий, римский историк IV в.н.э.//Веетник МГУ. Сер.ист.науки. №6. I960. С.53.

Наряду с сочинением Тита Ливия Евтропий обращается и к другим источникам. Это бросается в глаза уже в первых строках «Бревиария», когда историк приводит дату основания Рима Ромулом, который «выстроил небольшой городок на Палатинском холме, в 11 день до Майским календ, в третьем году шестой Олимпиады, после разрушения Трои в триста девяносто четвертом году...» (Eutr.1.1.2). Ливий же в своем рассказе об основании Рима вообще не дает никаких хронологических ориентиров (Liv.I.7.1-4). Или в описании поражения Газдрубала в 216 г. до н.э. в Испании у Ливия отсутствуют сведения о количестве убитых и захваченных в плен карфагенян (Liv.XXIII.29.13), тогда как Евтропий приводит точные данные потерь («Perdit in pugna XXXV milia homi-num; ex his capiuntur X milia, occiduntur XXV milia»; Eutr.III.11.2)1. Трудности выявления подобного рода расхождений заключаются не только в особенностях повествования Евтропия, но и в неполной версии главного первоисточника - «Истории Рима от основания Города» Тита Ливия.
Тем не менее некоторые пассажи, не зафиксированные в основном источнике «Бревиария», могут вполне являться не «вкраплениями» какого-то постороннего, побочного источника, а выражать индивидуальную точку зрения автора сочинения. Хотя жанр анналов, выбранный Евтропием для первой части своего «Бревиария» с их сухостью и лаконизмом, казалось-бы менее других приспособлен для проявления авторского «я», но, несмотря на это, историк в нескольких случаях не может удержаться от прямого выражения своих суждений. «И нельзя назвать никакую другую власть более похожей на ту императорскую, которой теперь владеет Ваша Светлости, чем древняя диктатура...» («Neque quicquam similius potest dici quam dictatura antiqua huic imperii potestate, quam nunc tranquillitas vestra habet...»; Entr.I.12.2), - оговаривается Евтропий, говоря о введении новой экстраординарной должности диктатора. Авторское
1 Также расходятся н данные переписи 277 г. до н.э. Согласно Евтропию, число граждан составило 292334 человека (Eutr. II. 18.2), в то время как Тит Ливий говорит о 271234 человек (Perioch. 14).