Голод в Поволжье, 1919-1925 гг. : происхождение, особенности, последствия

• Автор: Поляков, Вячеслав Александрович
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Волгоград
• Количество страниц: 660 с. : ил. + Прил. (с. 226-660: ил.)

Содержание

ВВЕДЕНИЕ
Часть первая
ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЕ ТРУДНОСТИ И ПРОИСХОЖДЕНИЕ ГОЛОДА, 1919-весна 1921 года
глава первая. Продразвёрстка - стержень аграрной политики большевиков
глава вторая. Изменения в характере труда
глава третья. Трудности транспорта - важный фактор продовольственного кризиса
глава четвёртая. Итоги заготовительной кампании 1920 года . . .
глава пятая. Сложности «великой посевной» кампании 1921 года . .

Часть вторая
ПОВОЛЖСКИЙ ГОЛОД: ЕГО ОСОБЕННОСТИ И ПОСЛЕДСТВИЯ, лето 1921-1925 год
глава шестая. Переход к продовольственному налогу
глава седьмая. Голод как национальная катастрофа, его особенности и первый опыт государственной помощи
глава восьмая. Русская общественность и большевики: противостояние на почве иностранной помощи
глава девятая. Вклад Русской Православной Церкви в борьбу с голодом и атеистические мероприятия РКП(б) и советской власти
глава десятая. Испытание голодом: люди и власть в борьбе за выживание
глава одиннадцатая. Изменения в налоговом обложении крестьян во время голода
глава двенадцатая. Спад и последствия голода
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
Издревле люди под словом «голод» понимали то состояние организма человека или животного, какое наступало при недостатке или отсутствии пищи. С начала II тысячелетия, когда определённо важным фактором для уровня производительных сил стало пашенное земледелие, от положения в этой отрасли в прямой зависимости оказалось продовольственное обеспечение людей. Чаще всего голод случался от неурожаев, вызванных засухой, наводнениями или ранними заморозками.
Становление государственности привнесло и новые факторы, вызывающие голод. За смутами и войнами, разорявшими население, просчётами правителей следовали голод и болезни. В российской истории таким примером четырёхвековой давности может служить голод 1601-1603 годов. Его особенность заключалась не столько в размахе и длительности (на Руси и раньше случались два-три подряд неурожайных года, сопровождавшиеся эпидемиями), сколько в сцеплении с накопившимися в обществе противоречиями: все попытки правительства Бориса Годунова разрешить обрушившиеся на него сложности компромиссными постановлениями привели к обратному результату. Создалась ситуация, в которой энергия социального антагонизма и внутриклассовая рознь крестьян, холопов и посадского люда обернулась непосредственно против центральной власти и самого правителя1.
Западноевропейские страны путём улучшений в сельском хозяйстве, развития хлебной торговли, поднятия общего уровня благосостояния сельского населения и усовершенствования пищевых отраслей промышленности со второй половины XIX века избавились от голодного бедствия. В других странах мира это явление осталось. Начало XX столетия было отмечено голодной катастрофой в Индии2, где снижение общего уровня земледелия, связанного с участием в мировой войне, и засуха привели к неурожаю 1918 года. За ним последовали голод и тяжёлая эпидемия гриппа - «испанки». От голода и эпидемии умерло по одним сведениям около 11 млн, по другим 12-13 млн человек''.

В то время большинство россиян, сохраняя в памяти неурожай и голод 1891-1892 годов, пережили и новые недороды 1906-1907 и 1911-1912 годов, которыми заявил о себе XX век. Но серьёзным затруднением для страны это не стало, потому что экономика была на подъёме. Россия удерживала лидирующее место на мировом хлебном рынке, ежегодно поставляя зерно высшего качества. Начавшаяся мировая война в отношении продовольственного обеспечения опасений не вызвала, потому что прекращение экспорта хлеба и концентрация его на внутреннем рынке давали надежду на изобилие и дешевизну продовольствия. Однако подобные расчёты не оправдались. В силу общественного разделения труда стоимость сельскохозяйственной продукции непосредственным образом зависела от уровня развития и структуры отечественной промышленности. В цене хлеба, вывезенного на рынок, фокусировалась вся система социально-экономических связей страны.
Несколько лет войны самым губительным образом отразились на балансе народного хозяйства, в котором значительная часть, вынужденная работать на потребности фронта, фактически была выключена из процесса общественного воспроизводства, но в то же время оставалась крупным потребителем продовольствия. Дисбаланс экономики и связанные с ним негативные явления были присущи всем воевавшим странам, правительства которых пытались эмиссионными вливаниями направить экономический обмен по нужным направлениям. Первым шагом российского правительства был указ от 17 февраля 1915 года о предоставлении командующим военных округов права запрещать вывоз продовольственных продуктов из производящих местностей, утверждать обязательные цены на эти продукты и применять реквизицию в отношении тех, кто упорствовал в их сдаче для нужд армии4. Но эти меры лишь подстегнули спекуляцию и рост дороговизны, поэтому в течение 1915-1916 годов последовал ряд мероприятий по ограничению рынка, организации планового снабжения, которые также не принесли желаемых результатов.
Временное правительство ознаменовало начало своей деятельности по борьбе с продовольственным кризисом изданием 25 марта 1917 года постанов-

прикосновение с проблемой советского голода, процитировать в значительном объёме, опровергая отсталость России и бедность её народа.
Перерасчёт российского национального дохода между 1885 и 1913 годами, выполненный Поломом Грегори, показывает неожиданно сильный прирост личного потребления, как на селе, так и в городах. Эта картина растущего уровня жизни во время обеих фаз подъёма между 1883 и 1900 годами, а также после 1907 года, с коротким перерывом на период стагнации во время экономического кризиса на рубеже Х1Х-ХХ веков вступает в явное противоречие с прежними представлениями. Но это подтверждается скорректированными данными о положении с продуктами питания. Так, мнение о «голодном экспорте» основывается на неправильной интерпретации статистики. Из того факта, что Россия производила меньше зерна на душу населения, чем Европа, делался вывод, что в этом случае в России и потребление на душу должно быть меньше. Но это отнюдь не так. Объёмы потребления зерна в империи превосходили западноевропейские, и питание населения России должно рассматриваться как удовлетворительное. Высокая потребность Западной Европы в зерне свидетельствовала об улучшенной структуре питания, то есть росте потребления мяса, молока и масла, в то время как в России потребление продуктов животноводства было низким, и продукты растениеводства потреблялись непосредственно людьми. Поэтому экспорт зерна не сказывался на уровне питания населения. Объём аграрного производства рос быстрее, чем население. Использовались возможности экстенсивного расширения пахотных площадей на юго-востоке, а затем и в Сибири. В 1870-е годы начался медленный, но непрерывный рост урожайности в расчёте на гектар пашни примерно на 1 % в год, так что в 1914 году урожайность превышала уровень 1870 года на 30-40 %. Хотя прирост валовой продукции зерна примерно соответствовал только приросту населения, объём чистой потребительской продукции, определяющей ситуацию с питанием, рос намного быстрее. Если к 1860 году ещё около 30 % собранного зерна использовалось на семена, то в 1914 году - только 20 %. Одновременно расширялось выращивание картофеля".