Социальное и этическое: обоснование форм единства

• Автор: Железнов, Андрей Сергеевич
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 136 с.

Оглавление
Введение
Г лава 1. От трансцендентной к имманентной форме единства
§1. Кризис трансцендентной формы единства социального и этического
§2. Имманентная форма единства социального и этического
Глава 2. Трансцедентальная форма единства социального и этического
§1. Этичность как фундаментальная модальность социальности
§2. Этика события: долженствование и возможность социальной формы
Заключение
Список литературы

Введение
В диссертации осуществлен социально-философский анализ форм единства социального и этического. Раскрывается социально-практическая и теоретико-методологическая обусловленность различных форм единства социального и этического. Выдвигается и обосновывается социальнофилософская программа обоснования трансцендентальной формы единства социального и этического.
Актуальность темы исследования
Актуальность темы исследования обусловливается социальнопрактическими и научно-теоретическими факторами.
Во-первых, современное общество характеризуется не только динамичностью и изменчивостью, но и неоднородностью, предельной открытостью к альтернативному опыту и альтернативным ценностям. В этой ситуации функционирование морали, основанной на неизменных ценностях, которые обеспечивают поддержку и воспроизводство стабильного
социального порядка или социального устройства, имеющего единый центр, не может более быть успешным и эффективным. Во многом именно поэтому, начиная со второй половины XX века, происходит девальвация и
переосмысление традиционной этики и морали. Мораль перестает рассматриваться в качестве эффективного способа разрешения конфликтов или сложностей выбора, перестает рассматриваться в качестве значимой мотивации для совершения поступков. Девальвация морали происходит не только и не столько в научном или околонаучном дискурсе: аморализм становится свойством повседневности.
Во-вторых, в этическом дискурсе мы имеем дело с сосуществованием, смешением различных этических парадигм. Многомерность, поликультурность, полисубъектность современного общества создают
ситуацию, в которой не только разные сообщества могут апеллировать к
разным моральным концепциям, но даже один и тот же индивид в разных условиях фактически использует разную мораль. Эта ситуация создает неизбежные конфликты, разногласия в оценках событий и поступков. Причем эти конфликты не могут быть разрешены не только по причине отсутствия единой утвержденной меры, но и по причине отсутствия понимания условий возможности диалога между сообществами, исповедующими различные ценности. Отсутствие не просто единой меры, но даже единого контекста, который позволял бы обсуждать значение поступков, является важнейшей проблемой, которая стоит перед современным обществом. Эта проблема вряд ли может быть решена в рамках попыток достижения всеобщего консенсуса вокруг очередного варианта металогики (принципов естественного права, рациональности или прагматизма) или перечня минимальных общих ценностей.
В-третьих, говоря уже о научном поиске, мы должны обратить внимание на многообразие направлений, в которых осуществляется этический поиск. Описанный выше кризис морали, находит свое осмысление в различного рода попытках заново актуализировать этику или объяснить ее невозможность. Классические, неклассические и постклассические попытки перестроения этического дискурса требуют дополнительного осмысления, классификации, оценки. Реализация этих дополнительных возможностей связана с тем, как изменение проблемы этического влияет на изменение методов исследования единства социального и этического. Необходимость преобразования форм познания социального и этического переводит проблему в теоретико-методологический анализ, обнаруживая более глубокое содержание связи социального и этического.
В связи с перечисленными обстоятельствами возникает необходимость в социально-философском обосновании форм единства социального и этического, выявлении наиболее значимых тенденций в развитии этих форм в контексте проблем, обозначившихся на рубеже XX и XXI столетий.

единства духа с миром: «Итак, прежде всего, предполагается моральное сознание вообще; долг имеет для него значение сущности, для него -действительного и деятельного и в своей действительности и деятельности выполняющего долг».30 В этом ключе мы могли бы строить некоторые аналогии с различием этики и морали по принципу трансцендентного-имманентного, однако, в конечном итоге это оказалось бы лишено смысла, потому что Гегель утверждает моральное и нравственное в качестве последовательных этапов, посредством которых происходит самоосознание духа. «Итак, нравственный мир, мир, разорванный на посюстороннее и потустороннее, и моральное мировоззрение суть духи, движение и возвращение которых в простую для-себя-сущую самость духа развиваются и целью и результатом которых вступает самосознание абсолютного духа»/1 Различие нравственности и морали в конечном итоге стираются в процессе развертывания духа, стадиями которого они по существу и являются. Различие между ними оказывается не принципиальным, оно отсутствует по существу.
Позже, в размышлениях периода «Философии духа» и «Энциклопедии философских наук» Г егель говорит о морали в качестве личной рефлексии и попытки суждения о правильности поступков, и о нравственности в качестве социального уровня этой рефлексии и попыток суждения32. Может показаться, что определение морали в смысле личной озабоченности или личных попыток определить должное близки к мысли об имманентной этике, однако, здесь есть радикальное различие. Для Гегеля в конечном итоге и мораль, и нравственность являются только разными стадиями развития объективного духа. Причем, мораль (личные терзания и поиски) будет более низким уровнем по сравнению с нравственностью (объективное закрепление должного в устройстве общества и государства). Иными словами, логика,
30 Г егель Г. Феноменология духа - СПб.: Наука, 2006. - С.
31 Там же
32 См. подробнее например, Гусейнов А., Иррлитц Г. Краткая история этики - М.: Мысль, 1987.