Общественный идеал как объект социально-философского анализа в русской неакадемической философии начала XX века

• Автор: Маркова, Татьяна Владиславовна
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 138 с.

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1.
1.1.
1.2.
1.3. ГЛАВА 2.
2.1.
2.2.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ

Основные элементы и нормативные принципы конструирования идеальнотипической модели общественного идеала в русской неакадемической философии начала XX века
Отношение личности и общества;
бердяевский персонализм и процесс социализации, природа общения
Идея соборности в метафизике всеединства;
«соборность» как модель «нормального общественного устроения»
Онтологические основания общества;
формы и ступени реализации идеального общественного устройства в истории
Персоналистическое (Н.А. Бердяев) и «мистически-анархистское (Вяч. Иванов) истолкование общественного идеала
Церковь как модель «нормального
общества»; «теургия» как способ его исторической реализации: «мистический
блуд» русской неакадемической философии начала XX века
«Коллективные реальности» и «реальное
общество»: несоответствие нормативной
модели как детерминанта метода анализа и основа этического неприятия
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. «Общественный идеал» для социально-философской мысли современной России представляет собой одно из тех понятий, которое может выступать как связующее звено, способствующее воссозданию целостности отечественных социальных практик, восстановлению утраченной преемственности. Обращение к традициям русской социальной философии начала прошлого столетия актуально с нескольких точек зрения. Прежде всего, в контексте современных российских проблем подобный подход связан с ностальгическим возвратом к некоему «порогу несбывшегося». Октябрьская революция и последующий советский период стали рубежом переосмысления общественных идеалов, они ознаменовали выбор новой, невиданной ранее свободы и глубины социального. Постсоветское разочарование в коммунистических социально-аксиологических ориентирах заставляет заново переживать устремления предреволюционной социально-философской мысли, осмысливать её самобытность и обретать тем самым необходимый потенциал дальнейшего развития. Как и столетием назад, в начале XXI века можно говорить о «канунной» России, когда осуществляется новый выбор формирования социальных структур. В качестве второго аспекта актуальности можно выделить несомненное единство стимулов философской рефлексии, общую стратегию гармонизации общественной жизни, сталкивающейся с всё новыми формами конфликтов и оппозиций. В переходный период одной из первоочередных задач становится поиск интегрирующего основания, вокруг которого могут консолидироваться различные социальные группы.
Помимо этого, концептуализация общественного идеала в заданном контексте затрагивает сущностные основы понимания природы
социальной реальности как предметообразующей проблемы социальной философии. Историческая судьба отечественной обществоведческой мысли в нашей стране столь же сложна, как и путь развития самой России, их сопоставление открывает путь к обновлению взгляда на самобытность социальной реальности нашей страны.
Духовный опыт «канунной России» ценен для нас, прежде всего, как опыт построения общественного идеала, оказавшегося слишком метафизичным и абстрактным; упав в период испытаний с этой недосягаемой высоты, он не мог не разбиться. В настоящее время это социальное «несвершившееся» переживается в новом обличье. Можно говорить о состоянии «ожидания» общественного идеала в нашей стране, поиске нового универсального содержания во взаимодействии личности и общества, утверждения новых сверхличностных ценностей. Как никогда актуальными остаются слова H.A. Бердяева о необходимости работы духа в мире и человеке, над миром и над человеком.
Степень научной разработанности проблемы. Конструирование общественного идеала как элемента идеологии преобразования России была одной их осевых тем русской философской публицистики начала XX века; в диссертации непосредственно изучается лишь то ее направление, которое создавалось группой интеллигенции, провозгласившей в качестве своей программы «возврат к идеализму» и затем к религии (не всегда православию, тем более в его церковной форме) (H.A. Бердяев, С.Н. Булгаков, Д.С. Мережковский, Вяч. Иванов, А. Белый, C.J1. Франк и др.). Их сочинения составляют источниковую основу данной диссертации; основные выдвинутые ими положения — предмет анализа в настоящей работе: соотношение коммюнотарности и общественности; содержание понятия «соборность» как модели для общественных преобразований; «теургия» и «христианская политика» как способ социального действия; природа «подлинного общения» и виды его объективации; ступени
Поэтому же, наконец, она невыразима даже общецерковным отвлеченным догматическим определением, хотя именно им может быть с несомненностью означаемой. Ведь “догма” или общезначимое определение Истины Церковью не является отвлеченным теоретическим положением, которое бы притязало на свою истинность в отрыве от полноты жизни церковной и содержало исчерпывающим образом все, во что должен верить христианин. Догма лишь отграничение истины от обличаемой ею лжи и некоторое очернение сферы, которую всякий должен постигать в мере и качестве дарованной ему благодати, то есть непременно индивидуально и непременно соборно или в любовном согласовании с другими такими же индивидуальными постижениями, симфонически. При этом сознание неисповедимости Божьей тайны и христианская взаимная любовь восполняют эмпирическое несовершенство теоретического согласования” [97, с. 86]. Таким образом, “церковь - реальный субъект, живое Существо, но не институт или отвлеченное понятие. Как и всякий индивид, она -ишсиш, единственное в своем роде; но вместе с тем индивид кафолический. Поэтому бытие Церкви не исчерпывается тем или другим научением, хотя бы и кафолическим, но предполагает собственное существование, для себя, выражающееся в самосознании Церкви. Если Церковь, будучи кафолической, не ограничена никакими внешними условиями, ни временем, ни пространством, ни социальным, экономическим и т.д. строем народа, то это только отрицательное определение ее свойства» [191, с. 405]. Положительное определение «заключается в Самотождестве Церкви, - в том, что всюду, всегда и при всяких условиях, во всех оболочках и под всеми одеждами Церковь остается тождественною себе и, притом, не только эссенциально тождественною, но и нумерически, ибо всякое иное тождество было бы только равенством. Как “Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же”[Евр.13.8], таково и Тело Его - Церковь. Подобно тому, как личность человека при всех условиях остается тождественной себе, что выражается в единстве самосознания, так же и Церковь, вечно