Феномен Пушкина как научная проблема : К методологии историко-литературного изучения

• Автор: Непомнящий, Валентин Семенович
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 62 с.; 20х15 см

психологическую, структуралистскую, постмодернистскую или иную,— такой способ изучения есть нечто вроде попытки понять, предположим, величие и гармонию архитектурного шедевра исключительно путем анализа фрагментов, изучения стройматериалов и техники строительства. Главная проблема пушкиноведения сегодня — целостность подхода.
Более того, вопрос об актуальности нашей темы имеет ныне важное общефилологическое значение. Само понятие филологии принято толковать лишь в узкоспециальном, словесническом смысле, связывая толкование греческого “логос” (означающего, как известно, и смысл, и закон, и разум, и творящую силу, и т. д.) с переводом, означающим только единицу речи (уегЬшп). Такое частичное понимание явно устарело и недостаточно в нынешнюю эпоху, когда наиболее актуальными являются проблемы глобальные, онтологические и эсхатологические, касающиеся смысла, законов и целей человеческого существования, из каковых проблем самая насущная: сохранит ли — ив какой мере — человек свои изначальные родовые качества как существа духовного, то есть руководствующегося в своем поведении не только потребительскими интересами, но и высокими идеалами. Настала пора вспомнить большой, изначальный (“В начале было Слово” — Иоан., 1:1) смысл слова “логос” — и соответственно истолковать смысл и высокое назначение занятий филологией. Как соотносится то или иное литературное явление с сущностью слова как онтологической реальности, как ценности, как родовой характеристики человека, “венца всего живущего”? каков логос этого явления литературы, проступающий в историко-литературном и современном контексте на фоне духовной истории культуры, мира, человечества? —- вот, на наш взгляд, методологические проблемы, встающие перед наукой о литературе в наше время.
Наиболее рельефно — как, по крайней мере, показывает опыт работы автора доклада — эти проблемы вырисовываются как раз при изучении явления Пушкина. Беспримерный масштаб значимости этого явления в нашей истории, его гигантская роль в народном сознании и национальном самосознании, стало быть в национальных судьбах, а тем самым и его

Годунове”, “Онегине”, “Пире во время чумы” — посвящена отдельная работа15).
История Онегина еще не кончена и проблема Онегина еще открыта. Вместе с тем целеустремленная свобода романа ведет его сюжет — как и в “Борисе Годунове” — к безмолвию финала, в котором брезжит надежда на прозрение безмолвствующего. В своем историческом движении роман перерастает границы литературы, в те области, где “кончается искусство”.
ГЛАВА 5. Лирика Пушкина как единый контекст. Новая концепция лирической поэтики Пушкина.
При исследовании романа необходимым оказалось обращение к тому контексту каждой главы, который представляют собою “окружающие” ее лирические стихи. Возникла возможность рассмотреть пушкинскую лирику как целостный процесс, определяемый духовной биографией поэта. Это особенно важно применительно к Пушкину как “поэту с историей” (М. Цветаева), лирика которого — как и роман в стихах — неразрывно связана с течением времени.
Предварительно оказалось необходимым пересмотреть трактовку Пушкина как певца декабризма, искривляющую всю перспективу рассмотрения, а “замковым камнем” своим имеющую послание “В Сибирь”. Сочетая традиционные приемы историко-литературного исследования с анализом структуры и композиционной динамики послания (а также “Стансов”, “Ариона”, “Друзьям”), их поэтики и внетекстовых связей, автор обосновал новое понимание (никем за полтора десятилетия доказательно не опровергнутое) ситуации, связанной с посланием, доказал справедливость два-три раза высказанных и замолчанных догадок (Н. Пиксанов, И. Дьяконов) о том, что “В Сибирь” — не революционная прокламация, а намек на амнистию и возвращение дворянского звания и достоинства (“И братья меч вам отдадут”); выдвинул идею, что в “Арионе” под “грузным
15 В. Непомнящий. Пушкин через двести лет. Поэт и толпа.— “Новый мир”, 1993, №6.