Гоминьдан и местные социально-политические структуры в Китае в годы японской агрессии, 1937-1945 гг.

• Автор: Козырев, Виталий Анатольевич
• Шифр специальности: 07.00.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 424 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
ГЛАВА I. Гоминьдан в социально-политической системе Китая в предвоенное
десятилетие (1927-1937 гг.)
1. Взаимоотношения государства и местного общества в первой трети XX в.: новые тенденции
2. Организация власти “периферийных” режимов в гоминьдановском Китае
3. Гоминьдановский вариант государственного строительства как альтернатива региональной системе правления
4. Нанкинский Гоминьдан и проблема “центр — периферия”
ГЛАВА II. Гоминьдан и сельская периферия Юго-Западного Китая в 1937-
1941 гг. Разработка принципов государственного регулирования
1. Гоминьдановская стратегия “строительства государства” в новых условиях
2. Централизация системы управления и органов хозяйственного контроля
3, Организация государственного регулирования экономической жизни
ГЛАВА III. Административные реформы на местах и экономическая роль
нового аппарата управления в 1937-1941 гг
1. Эволюция системы провинциального управления
2. Новая уездная система и судьба “демократического” переустройства на местах

3. “Обновленная администрация” и реализация экономических программ правительства
4. Сычуань: система экономического регулирования в деревне
и финансовый кризис 1939-1941 гг
ГЛАВА IV. Бюрократическое наступление Гоминьдана в деревне и поземельное налогообложение (весна 1941 — лето 1942 гг.)
1. Методы хозяйственного регулирования и политика усиления централизованного контроля
2. Переход центра к сбору поземельного налога в натуральной форме
3. Результаты преобразования земельно-налоговой системы
ГЛАВА У. Гоминьдан и возрождение некоторых традиционных методов
государственного управления (май 1942 — сентябрь 1945 гг.)
1. Ужесточение фискальной политики Гоминьдана в деревне и земельные преобразования (весна 1942 — весна 1943 гг.)
2. Нарастание паразитических черт в гоминьдановском бюрократическом аппарате и экономическая политика властей
3. “Неотрадиционализм” Гоминьдана и потеря социальной опоры
на местах
Заключение
Примечания
Библиография
Приложения
Введение
Драматические события июля 1937 года у моста Лугоуцяо близ Бэйпина (Пекина), положившие начало широкомасштабной японской интервенции в Китае, стали не только важной вехой в истории международных отношений. Они кардинально повлияли на внутриполитическую ситуацию в стране, привели к большим изменениям на политической карте республиканского Китая, имели эпохальное значение для соотношения основных социально-политических сил и для судеб китайской государственности в целом.
В результате захвата японскими войсками к ноябрю 1938 г. крупнейших городов Восточного и Южного Китая страна оказалась поделенной на три части: территории, подвергшиеся японской оккупации и в основном
оказавшиеся под управлением марионеточных режимов; провинции Юго-Западного и Западного Китая, ставшие территориальной базой гоминьдановского Национального правительства; Особый район Шэньси — Ганьсу — Нинся и антияпонские опорные базы, находившиеся в период войны под контролем КПК. Опираясь на лояльные политические режимы (в частности, правительства “истинного Гоминьдана” Ван Цзинвэя в Шанхае) и объявив в 1942 г. новый курс на создание “стабильной сферы взаимного процветания’', руководство Японии практически отказалось от ведения активных военных наступательных действий вплоть до весны 1944 г. (1).
Военно-политическая ситуация в Китае, сложившаяся за первые полтора года войны, означала, таким образом, что исход войны, равно как и судьбы китайской государственности, решались не только на полях сражений. Они зависели в первую очередь от способности основных национальных политических сил эффективно решать задачи мобилизации материальных и людских ресурсов, создать мощную военно-экономическую и социальную базу для организации сопротивления агрессии. Потребности военного времени, следовательно, стали одним из важнейших факторов углубления процесса модернизации.

внутренней структуры деревни северного Китая, изменения в которой определяли эволюцию всей системы “государство — шэныни — деревня” (65).
В то же время некоторые авторы обращали внимание не только на резкое усиление власти местных социально-политических структур накануне краха цинской династии, но и на наметившуюся к началу республиканского периода тенденцию к наращиванию усилий государства по укреплению власти, “ребюрократизации” публичных сфер (Здесь следует упомянуть труды Ф. Куна (1975, 1978-79), Э. Янга (1977), К. Лю (1978), С. Маккиннона (1980). И тут возникал вопрос: вело ли, в конце концов, драматическое столкновение централизации и децентрализации, местной инициативы и усиления бюрократического контроля к радикальной ломке традиционной государственности, стало ли образование республиканских режимов, и в особенности гоминьдановского, предпосылкой создания государства современного типа или, иными словами, процесса “государственного становления”?
Этот вопрос побуждал исследователей гоминьдановской проблематики увязывать размышления по поводу перипетий китайской революции, приведшей к поражению Гоминьдана и победе КПК, с изучением роли Гоминьдана в плане отношений “государство — общество”: какой вклад сделал режим Чан Кайши в создание политической системы, отвечавшей нуждам модернизации? Позиция западных ученых, в основном представителей либерально-критического направления 70-80-х гг. (Дянь Хунмао, 1972; Л. Истмэн, 1974; С. Пеппер, 1978; П. Коубл, 1980; Ф. Чжан, 1980; Дж. Фьюсмит, 1985), свелась к тому, что пришедший к власти в Нанкине в 1927 году гоминьдановский режим превратился из революционной организации, руководствовавшейся принципами революционного национализма, в орудие политического господства замкнутой элитарной группы военной и гражданской бюрократии, приверженцев идеи национализма реакционного. Генетическая связь с консервативной традиционной политической культурой, провал революции, осуществляемой реакционными средствами, подрыв “динамизма Гоминьдана”, неспособность создать единую эффективную политическую