Идея "особого пути" в русской общественной мысли второй четверти XIX века

• Автор: Черепанова, Розалия Семеновна
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Челябинск
• Количество страниц: 202 с.

ВВЕДЕНИЕ 3.

ГЛАВА 1. ОСОБЫЙ ПУТЬ КАК КЛЮЧЕВАЯ ФОРМУЛА НАЦИОНАЛЬНОЙ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ

1.1. Умонастроения в русском обществе во второй четверти XIX в. Актуализация

идеи особого нуги

1.2. Авторские варианты конструкций особого пути.

1.2. 1. П. Я. Чаадаев апология теократии.

1.2.2. Н. В. Гоголь, С. П. Шевырев возвращение к патриархальности.

1.2. 3. М. П. Погодин концепция панславянской империи.

1.2.4. А. С. Хомяков, И. В. Киреевский обоснование и пафос

религиознофилософского идеала.

1.2. 5. А. И. Герцен, К. С. Аксаков особый путь как становление идеального социального устройства самоуправляющегося общества.
1.2. 6. К. Д. Кавелин особый путь как опыт становления идеального государства.
ГЛАВА 2. ОСОБЫЙ ПУТЬ В ПОЛЕМИКЕ ЗАПАДНИКОВ И СЛАВЯНОФИЛОВ
2. I. Предмет, аспекты, уровни общественной полемики
2. 2. Социокультурный конфликт как фактор противостояния людей и идей.8.
2. 2. 1. Моральноэтические ценности и стандарты поведения.
2. 2. 2. Представления о служении и гражданском долге.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 9.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА. 8.
ВВЕДЕНИЕ


Общество, осознающее свою отсталость, пытается както снять возникающий психологический дискомфорт, по крайней мере его ослабить. С неизбежной закономерностью появляются идеи, компенсирующие сознание ущербности, которые облекаются в различные формы мессианизма и концепции жертвы так, в Польше . ХУ1 и XIX вв. Польши Христа народов, своими страданиями и самоотверженностью искупающей грехи других. Мессианские концепции питались и идеей привнесения в общую копилку цивилизации сохраненных в более полном и чистом, чем гделибо, виде духовных ценностей. Весьма распространены были и представления о преимуществах отсталости. Возникала надежда на ускоренное развитие за счет срезания извилин и учета ошибок первопроходцев. При резко критическом отношении к опыту Запада возникал соблазн особого пути, когда в качестве подлежащей срезанию извилины рассматривался весь опыт буржуазного развития в целом5. Г. Кон выделяет как особый тип помимо классического, западноевропейского, т. Левкиевская Е. Русская идея в контексте исторических мифологических моделей и механизмы их сакрализации Мифы и мифология в современной России Под ред. К. Лймермахера, Ф. Бомсдорфа, Г. Бордюгова. М. АИРОХХ, . С. . I. . V. 1, 2. Этот подход в целом положен в основу такой известной работы, как Пантин И. К., Плимак Е. Г., Хорос В. Г. Революционная традиция в России гг. М., . См. Авцинова Г. И. Феномен запоздалости как социокультурная основа политического радикализма в России Социальнополитический журнал. Миллер А. Указ. С. 5. С. В. Лурье, однако, настаивает на том, что описанные признаки свойственны раннему национализму вообще, в том числе и классическому английскому, применительно к ХУХУ1 вв. Как закономерный этап развития национального самосознания склонен рассматривать поиски национального лица и осознание собственной национальной идентичности осуществляемой путем разработки стандартов литературного языка, публикации произведений фольклора и исторических трудов и т. А. Каппелср. Именно в одновременном подъеме национализма видит Р. Виттрам важное доказательство родства России и Европы. И действительно, как мы видели, в исследованиях, посвященных русской мысли второй четверти XIX в. При этом подобные характеристики выносятся по сути интуитивно, без соответствующего социологического анализа. Но поскольку понятие утопии является социологическим, то и анализ на определение принадлежности какойлибо теории к классу утопий требуется проводить на соответствующем языке. Н. I ii. Лурье С. В. Национализм, этичность, культура. Категории науки и историческая практика Общественные науки и современность. С. 5. Каппелер А. Россия многонациональная империя. Возникновение. История. Распад. М., . С. 8. Кроме того, как отмечает Е. Левкиевская, миф смыкается с утопией в своей функции социальноисторического прогнозирования. См. Левкиевская Е. Указ. С. . Показательны сами названия отдельных работ, например Янковский Ю. Патриархальнодворянская утопия. М., Славянофильство и западничество консервативная и либеральная утопия в работах Анджея Балицкого. Вып. Реферативный сборник. М., . Даже А. Валицкий, хотя и пользуется термином утопии взятом в понимании К. Мангейма, однако полноценного социологического анализа не проводит, просто накладывая определение утопии на свои сугубо исторические размышления, гак что получается, по сути, крайне жесткая формула оппозиционен режиму значит, утопист. С такой категоричностью принципиально не может согласиться ряд исследователей. Например, Т. Н. Благова прямо недоумевает, почему А Валицкий отрицал консерватизм Чаадаева на том основании, что его идеи не укрепляли российский статускво, критиковали существующую действительность и играли по отношению к ней деструктивную роль. Но ведь то же самое можно сказать и о славянофилах. Тогда как, продолжает Т. Н. Благова, в монографиях Е. А. Дудзинской иН. И. Цимбаева на солидном историкоархивном материале обоснован вывод о славянофильстве как своеобразном течение русского либерализма. См. Благова Т. Н. Родоначальники славянофильства Алексей Хомяков и Иван Киреевский. М., . С. 6.