Белое движение в культурной памяти советского общества: эволюция "образа врага"

• Автор: Волков, Евгений Владимирович
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Челябинск
• Количество страниц: 608 с. : ил.

ВВЕДЕНИЕ
Объект и предмет исследования, его цепи и задачи Научная новизна, практическая значимость и структура работы

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ, ИСТОРИОГРАФИЯ, ИСТОЧНИКИ 1. Методология исследования

Теоретические основы Методы исследования.

2. Историография и обзор исторических источников

Историография темы Исторические источники

ГЛАВА ВТОРАЯ.

ВРАГ В ПОЛЕ СУБЪЕКТИВНОЙ И ОБЪЕКТИВНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ

1. Белое движение в официальной риторике руководителей советского государства

2. Политика советских властей в отношении участников Белого движения Плен и репрессии Реабилитация и сотрудничество
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
СОВЕТСКИЙ ВАРИАНТ ИСТОРИИ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ 1. Красные и белые мемуары
Красные мемуары Белые мемуары
2. Научный дискурс о Белом движении
Советские историки о Белом движении По страницам.учебников
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СЛОВО В КОНСТРУИРОВАНИИ ОБЛИКА ВРАГА
1 .Белогвардейщина в литературных произведениях
На отапе становления советской литературы В период сталинской диктатуры В условиях оттепели В последнее двадцатилетие советской государственности.
2.Театральная драматургия и образы белой контрреволюции
В период утверждения советского театра В условиях сталинского режима В постста
линский период.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
ЛИЦО ВРАГА НА ПОЛОТНАХ ХУДОЖНИКОВ И КИНОЭКРАНЕ 1 .Визуализация врага лики Белого движения в изобразительном искусстве
Плакат и карикатура Историкореволюционная живопись
2.Кинематографические образы белогвардейцев
Становление историкореволюционного кино Под сталинским контролем В период оттепели На закате советской государственности.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА.
ПРИЛОЖЕНИЯ
СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ.
ВВЕДЕНИЕ


Если говорить об исследованиях, посвященных литературным образам Белого движения с точки зрения коллективной памяти, то подобных работ практически нет. Единственным исключением на этом фоне является статья С. Шешуновой. Она проанализировала эволюцию образа Колчака в советской, эмигрантской и современной художественной литературе. Шешунова пришла к выводу, что, несмотря на цензуру, советские писатели и поэты рисовали адмирала не однозначно негативным историческим персонажем, иначе он был бы далек от реальности. Правда, наиболее реалистичный образ Колчака был создан советскими литераторами в е начале х гг. Кино как массовое искусство является чутким барометром настроений и потребностей общества, его культурных ориентиров. Образы экрана, рассматриваются нами как конструкты коллективной памяти. Поэтому работы, посвященные кино как репрезентации истории, представляют для нас несомненный интерес. Среди отечественных исследователей эта тема стала популярной лишь в последние годы. Так историк I. Малькова рассмотрела советские фильмы х годов. Она констатировала, что кинематографисты под влиянием политической конъюнктуры зачастую обращались к созданию па экране образа внутреннего врага. Для этого потребовался, несмотря на заявленный атеизм советский культуры, архетип Иуды. Помимо данного библейского персонажа, воплощение образа врага, пишет Малькова, соответствует архетипическому представлению о чудовище, которое тем страшнее, чем больше у него голов. Отсекаемые в поединке, эти головы отрастают вновь, и схватка продолжается. Способность кино продемонстрировать головы врага становится важнейшим условием реализации мифологемы о героическом строительстве советского государства. Анализируя исторические фильмы, вышедшие в СССР в е гг. В.Э. Багдасарян пришел к выводу, что образ врага в советском кино имел свою специфику. Для эллинской традиции, определившей европейскую ментальность, чужеродный мир ассоциировался с хаосом. Однако на советском экране, напротив, организованный конструктивизм и формализация являлись выражением вражеской силы. Кульминационным приемом таких фильмов была победа содержания над формой. Поэтому советские зрители зачастую могли видеть, как неорганизованная, бесформенная масса, преданных советской власти людей, во главе со своими вождями одерживает верх над сильным, стройным и организованным врагом. Л. Колесникова обратилась к рассмотрению образа врага в советском кино х годов. Она отметила, что многие враждебные персонажи на экране конструировались под сильным воздействием идеологии холодной войны. Даже многосерийный телефильм Адъютант его превосходительства стал своеобразным ответом на американские боевики о Джеймсе Бонде, успешно действующем на экране и против КГБ. Кинематографические образы сталинского периода плодотворно исследуют магнитогорские историки В. А. Токарев и Н. В. Чернова. Они уделяют пристальное внимание процессу производства картин, образам, созданным на экране, а также реакции на них власти и общества. Экранный миф о И. В. Сталине как великом полководце гражданской войны проанализирован в диссертации Н. В. Черновой. В ее работе дана характеристика и образов врагов, противостоявших вождю. Согласно ее выводам белогвардейцы в советском кинематографе сталинского периода оказались отодвинуты на второй план во многом изобретенными внутренними притаившимися двурушниками и изменниками, а также внешними врагами империалистами. Образы белых воинов, капепелевцев, в фильме братьев Васильевых Чапаев рассмотрел в одной из своих статей и автор диссертации. Он пришел к следующему заключению картина пользовалась большим успехом у зрителей еще и потому, что врагибелогвардейцы, в отличие от некоторых предшествующих советских фильмов, выглядели здесь не столь однозначно и вполне правдоподобно. Анализу экранизаций по произведениям М. А. Булгакова посвятил свое диссертационное исследование Тарасов. Он изучил несколько фильмов, созданных по сочинениям писателя, в том числе картины Бег Алова и В. Н. Наумова и Дни Турбинных В. П. Басова.