Психическая организация личности как ресурс поддержания отношения к себе

• Автор: Кургинян, Сергей Сергеевич
• Шифр специальности: 19.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 180 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ОТНОШЕНИЯ ЛИЧНОСТИ К СЕБЕ В ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ ЕЕ ПСИХИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ
1.1. Философско-психологические представления об отношении личности к себе с позиции субъектной парадигмы

1.2. Проблема самости как целостного психического образования

личности и «ресурсов» ее психической организации в процессе отношения к себе

1.3. Роль психического отношения в обеспечении полноценного

функционирования личности

ГЛАВА 2. ОРГАНИЗАЦИЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПСИХИЧЕСКОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ КАК РЕСУРСА ПОДДЕРЖАНИЯ ОТНОШЕНИЯ К СЕБЕ

2.1. Основные направления исследований
2.2. Характеристика испытуемых и объема исследований
2.3. Методы исследования
2.4. Математический непараметрический анализ результатов
исследования
ГЛАВА 3. РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПСИХИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ КАК РЕСУРСА ПОДДЕРЖАНИЯ ОТНОШЕНИЯ К СЕБЕ
3.1. Анализ результатов изучения психологических показателей
отношения личности к себе в функциональной обусловленности ее психической организацией
3.2. Анализ результатов качественного исследования процессуальных
характеристик отношения личности к себе
3.3. Психолого-математический анализ показателей психической
организации личности как ресурса поддержания отношения к себе..
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Одной из существенных проблем жизни личности в современном изменяющемся обществе является проблема ее личностной и жизненной устойчивости к изменениям, противоречиям, трудностям жизни при ее неопределенности, неожиданности событий и стрессовых ситуаций. Эта устойчивость детерминирована различными индивидуально-психологическими свойствами личности: темпераментом и психотипом личности, ее чертами и характером и т.д. Однако данные как мировой, так и отечественной статистики свидетельствуют о росте нервных и психических заболеваний, различных форм психических и личностных деформаций. В связи с этим возникает собственно психологическая (и практически, и теоретически) проблема самосохранения личности.
Уже из самого определения проблемы как самосохранения очевидна необходимость подхода к ее решению с субъектных позиций, на основе принципа субъекта. Проблема самосохранения не может однако ставиться в контексте минимизации активности, снижения притязаний и т.д., а, напротив, возникает в социальных, профессиональных, условиях превышающих норму психических нервных и личностных затрат, при необходимости не только увеличения нагрузки, но и времени (если не собственно трудовой, но любого другого вида деятельности). Поэтому проблема самосохранения превращается в проблему самовосстановления, компенсации избыточных затрат и стрессов. Несомненно, что она решается не только индивидуально подобранными способами релаксации, не только социо- и этнокультурными приемами, не только на сознательном, но и на непосредственно психическом уровне.
В этой связи данное исследование направлено на теоретическо-экспериментальный поиск механизмов, которые обеспечивают личности восстановление ее жизне- и дееспособного состояния - личностнопсихической уравновешенности, а также на методолого-теоретическое исследование внутренних механизмов функционирования отношения

личности к себе, характеристик психических процессов, обуславливающих его становление, связь с самостью, а также особенностей этой связи, определяющих типологически меру отношения личности.
Проблема исследования. Принцип детерминизма в объяснении психических процессов и онтологический подход С.Л. Рубинштейна, реализованный в психологии для выявления сущности психического и личности, открыли перспективу (возможность) обращения к мало (или односторонне) изученной области внутренней организации психики, или «внутренних психических условий, преломляющих внешние воздействия» [Рубинштейн, 1957]. Эти процессы обеспечивают не только избирательность по отношению к внешнему, взаимодействие с внешним, но представляют собой особый способ существования психического, его воспроизводство как процесса и отнесенность его личностью к себе. Психика, поддерживая самобытие индивида (являющегося не только природно-биологическим, но и природно-психическим существом), обладает способностью «самопричинения» [Там же], способностью сохранять устойчивость личности в изменениях и функционировании, обеспечивать изменения, необходимые для сохранения устойчивости как психического склада и идентичности личности. Эта психическая организация, в целом представляющая психическую деятельность, активность, функционирование, состоит из многообразия интрапсихических процессов — переживаний, некоторых механизмов представлений о себе, соответствующих и несоответствующих, равновесных/неравновесных состояний и т.д., обладает непосредственной целостностью, которая лежит в основе способности личности устанавливать (и соотносить изменчивость и устойчивость) ее бытия. Наконец, будучи онтологически принадлежностью индивида, эти процессы обеспечивают самопринадлежностъ ему его бытия в его единичности, особости, индивидуальности. Они осуществляются в двух встречных направлениях - непосредственного самоотождествления (самотождественности) и разотождествления для функционирования далее -
иллюзорном, так же как и вводящем в заблуждение состоянии самости, например, ложная (‘false self), идолизированная (‘idolized self) и возвеличенная самость (‘grandiose self). Так, Дональд Винникотт в своем исследовании природы человека охарактеризовал истинную самость личности как устойчивое состояние того, что могло бы быть названо внутренней отнесенностью [Winnicot, 1988]. Его концепт истинной самости рассматривается как гипотетический и зачастую ставится под сомнение, тогда как концепт ложной самости признается большинством последователей психоаналитической традиции. Так, М. Масуд. Р. Хан, чье понимание самости было в некоторой степени схоже с воззрениями Винникотта, отмечал, что определение Винникотта концепта истинной самости в противоположность ложной самости подразумевает то, что прилагательное истинный близко к значению отчетливого, неподдельного состояния персонализации, которого можно было достичь в идеальных условиях [Khan, 1974]. В противоположность Дональду Винникотту Хан, в своей клинической практике, установил, что невозможно непосредственно говорить о своей самости или относиться полностью к ней, поскольку в действительности самость слагается из собственных обозначений (символов, знаков), по мере того, как она репрезентуется и выражается ими. Он использовал символические формы, посредством которых пациент осознавал свою самость и продуцировал ее определения. Согласно наблюдению Хана, иногда определения самости - довольно иллюзорно или в бредовой форме, так же как и достаточно не соответствуя стилю проявления эго, ид и функционированию суперэго - могли утверждаться в личности [Там же. С. 303]. Этим обстоятельством Хан пояснял внутренне присущий парадокс опыта переживания самости.
Для гуманистической традиции в психологии характерно рассмотрение самости не в качестве некоего объекта, представленного в психической жизни личности, а, наоборот, как источника активности, которому она принадлежит. Данный подход к пониманию самости противопоставляется