Русская поэзия 1880-1890-х годов как культурно-исторический феномен

• Автор: Щенникова, Людмила Павловна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 521 с.

Оглавление
Введение
Глава 1. История научного и критического изучения русской поэзии 1880-1890-х годов
Глава 2. Эстетическое самоопределение русских поэтов 1880-1890-х годов
Глава 3. Маятник сознания Семена Надсона: между христианской любовью и экзистенциалистским отрицанием мира
Глава 4. Лирика Алексея Апухтина: антиномии земной любви -выражение диалектики "бытия-в-миру"
Глава 5. Поэтическое творчество Владимира Соловьева как лирическое выражение концепции богочеловечества
Глава 6. Стадиальное развитие персоналистского мироотношения в лирике Николая Минского
Глава 7. Дмитрий Мережковский: структура сознания
философствующего поэта "на пороге" XX века
Глава 8. Константин Случевский: от "ликов" и "профилей" сознания современного человека к созиданию индивидуальной онтологии
Заключение
Литература

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Русская поэзия 1880-1890-х годов -целостный этап в истории отечественной литературы — до сих пор остается малоисследованной. В последнее десятилетие творчество отдельных поэтов этой поры вызвало закономерный интерес: впервые опубликован сборник К. Р. (великого князя Константина Константиновича Романова) под редакцией А. Б. Муратова и книга материалов о его жизни и творчестве; увидели свет новые издания поэтических сочинений К. Случевского, Вл. Соловьева, С. Надсона, К. Фофанова, 3. Гиппиус; впервые после 1914 г. — в 2000 году — издано "Полное собрание стихотворений" Дм. Мережковского в Санкт-Петербурге. Увидели свет монографические исследования Е. 3. Тарланова о творчестве К. Фофанова (Петрозаводск, 1993) и Елены Тахо-Годи о творчестве К. Случевского (Санкт-Петербург, 2000). О русской поэзии 1880-1890-х гг. С. В. Сапожковым защищена докторская диссертация (Москва, 1999), в которой представлен широкий "подсистемный" спектр поэтических кружков и объединений, сыгравших свою роль в определении эстетической позиции многих лириков конца XIX века. Авторы вступительных статей к новым сборникам поэзии, — А. Муратов, М. Отрадин, Е. Калло, А. Успенская и другие, и названных выше монографий и диссертаций дали содержательную характеристику их творчества, свободную от идеологических и социологических схем, присущих, к сожалению, обзорным работам 1940 - 1980-х годов К. Бикбулатовой, Е. Ермиловой и др.
Однако в общей оценке современным литературоведением поэтического двадцатилетия, завершающего XIX век, за редким исключением пока еще доминирует негатив. Этот период все еще определяется только как переходный, по преимуществу непродуктивно-эклектический, отличающийся отсутствием общего типа миропонимания и оригинального формотворчества, как период только подражательной, а потому "вырождающейся" поэзии. Таким образом, мы встречаемся со странным явлением: отдельные поэты-"восьмидесятники" XIX века: С. Надсон, К. Случевский, А. Апухтин, более известны и

востребованы, чем, например, поэты-"любомудры", или поэты некрасовской поры, а между тем и любомудры и поэты-"некрасовцы" оцениваются как значительные явления в истории русской словесности. Творчество же восьмидесятников и девятидесятников XIX века аттестуется как "эпигонское" (В. Брюсов, В. Нечаева) и ярко "декадентское" (Б. Двинянинов, А. Ханзен-Леве и др.).
Такое отношение явно не соответствует объективному восприятию сильного лирического "всплеска" - "поэтического бума" 1880-х и реакции, вызванной им в свое время - обилию появившихся критических и исследовательских отзывов в 1880-е - 1890-е годы и первые пятнадцать лет XX столетия. Емкий критический метатекст, порожденный поэзией указанного двадцатилетия, за редким исключением до сих пор не стал предметом пристального изучения исследователей, а между тем в нем были прописаны некоторые интересные догадки о содержательной новизне поэтического творчества рассматриваемого периода.
В отличие от современников и ближайших "потомков", критики и исследователи, работавшие в советскую пору, проявили равнодушие, и даже демонстративный скепсис по отношению к поэзии рассматриваемого периода. Авторы специальных трудов чаще всего солидаризировались с народнической оценкой поэзии восьмидесятников, со статьями Н. Михайловского и А. Скабичевского, осуждавших поэтов за отказ от народно-демократической тенденциозности, или с характеристикой их творчества в более поздних символистских обзорах, например, В. Брюсова, акцентировавшего формальную традиционность и небольшую поэтическую оригинальность их искусства. Недооценка советским литературоведением крупного этапа в истории отечественной поэзии объясняется игнорированием ее содержательной глубины и новизны и односторонним подходом к определению ее специфики исключительно в аспекте формотворчества.
Целью нашего исследования является определение содержательности целого этапа в развитии русской поэзии 1880-1890-х годов, - ее роли и значения в критическую эпоху общего поворота от политики к культуре и роли

Русские романтики начала XIX столетия обращались к библейско-евангельскому сакральному тексту с целью его переосмысления, осознания себя в пространстве вечно существующих ценностей (см.: Осанкина, 2000). Русские неоромантики конца XIX века вслед за современниками - философом-поэтом и философствующим писателем - Вл. Соловьевым и JI. Н. Толстым, воплотившими свои "инварианты" сакральных текстов, предлагают либо другой вариант "новой" христианской религии (Дм. Мережковский), либо вариант уже не христианской, а общечеловеческой "Религии будущего" (так называется труд поэта Н. Минского с подзаголовком "Философские разговоры". См.: Минский, 1905). А. Ханзен-Леве объясняет философско-художественные поиски русских поэтов-восьмидесятников проявлением их сугубого безверия. Очевидно, что в основе отношения австрийского ученого к поискам поэтов рассматриваемого времени и их оценке лежит прием "выпрямления" семантики двух лексем: "декаданс" - "упадок", "упадничество" и "декадент" - "упавший духом", "низринутый Богом", похожий на "дьявола" - исторгнутый с небес, — падший, осмелившийся иметь свое по-мышление. Ханзен-Леве следует только "букве" того и другого понятий, не пытаясь исследовать художественные эпохальные и индивидуальные особенности и закономерности ярко проявившегося тогда явления всеобщей рефлексии, приведшей к "адаптации", к прописыванию упрощенных "вариантов" истории всемирной и европейской философии (см. наши ссылки на издававшуюся в 1890 - 1900-е годы литературу по философской проблематике), к деконструкции и реконструкции философско-религиозных сакральных текстов, к созданию художественных национальных и футурологических "инвариантов" религии, становящихся неомифами.
Австрийский ученый прав в другом: в признании русскими поэтами 1880-1890-х годов мирового зла как существующего и "участвующего" в созидании мира, в признании зла как начала, "равного" Богу. Но безусловно следует учитывать меру и степень личной идентификации каждого конкретного поэта с "дьявольским", а она различная. Например, такие термины А. Ханзен - Леве, как "художник как дьявол" или "диаволический художник - демиург"