И.В. Гете в восприятии А.П. Чехова и литературно-критический процесс 60-90-х годов XIX века

• Автор: Коваленко, Татьяна Вильямовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 171 с.

Содержание
Введение
Глава I. Гете в русской литературе и критике 60-90-х годов XIX века § 1. Общая характеристика переводов
§ 2. Анализ критических (отечественных и переводных) исследований § 3. Обзор художественной литературы
Глава II. Гете в творческом сознании Чехова
§1. Ранний период (конец 70-х - середина 80-х годов)
§2. Зрелый период (вторая половина 80-х - первая половина 90-х годов) §3. Поздний период (вторая половина 90-х - начало 900-х годов)
Заключение
Библиография

Введение
Изучение связей писателей, принадлежащих к разным национальным культурам, является важным направлением развития современного литературоведения. Сравнительно-исторический подход, с одной стороны, помогает определить своеобразие их собственной творческой манеры, с другой стороны, способствует установлению художественно-эстетических закономерностей мирового литературного процесса. Тема «Л.П.Чехов и И.В.Гете» представляет в этом смысле особый интерес, поскольку в исследованиях, посвященных влиянию немецкого классика на русскую литературу, она практически не затрагивается. В монографии В.М.Жирмунского «Гете в русской литературе» (1936) о Чехове не сказано ни слова. В статье Н.Д.Старосельской с многообещающим названием «Русский Фауст» (1993) подробно рассматриваются только произведения A.C.Пушкина и Ф.М.Достоевского. М.И.Бент, рассуждая в монографии «Вертер, мученик мятежный» (1997) о “русских путях” гетевского героя, останавливается на творчестве А.И.Герцена. В сборнике «Гете в русской культуре XX века» (2001), который является «своеобразным продолжением классического труда В.М.Жирмунского», не раз упоминаются имена современников Чехова, но его творчество остается за границами исследования1. Подобная картина сложилась и в немецком литературоведении: авторы одних работ сознательно ограничивают свою задачу первой половиной XIX века2, авторы других - от И.С.Тургенева, Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого сразу переходят к К.Д.Бальмонту, Д.С.Мережковскому и А.Белому3. Разработкой названной темы занимаются в основном отечественные и зарубежные ученые -“чеховеды”, и не без успеха. Свидетельство тому - многочисленная, хотя и небольшая по объему (статьи и главы монографий) научная литература.
Первым критиком, который попытался провести параллели между творчеством Чехова и Гете, был Д.С.Мережковский. В статье «Старый вопрос по поводу нового таланта», опубликованной в 11-ом номере «Северного вестника» за 1888 год, он сравнивает героя рассказа «На пути» Лихарева и гетевского Фауста. По мнению современной исследовательницы Е.Толстой, эта статья сыграла важную роль в жизни Чехова. В монографии «Поэтика раздражения» (1994) Толстая прослеживает историю
' Якушева В.Г. “Русский Гете” глазами минувшего века// Гете в русской культуре XX века. М., 2001. С. 6.
2 Rothe II. Goethes Spuren im Beginn des russischen Realismus (1845-1860) // Goethe und die Welt der Slawen. Giessen, 1981; Keller W. Goethe und Rußland - ein Bild aus Fragmenten // Russen und Rußland aus deutscher Sicht 18. Jahrhundert: Aufklärung. München, 1987.
3 Gorlin M. Goethe in Rußland (Teil 2) // Zeitschrift für slawische Philologie. Bd. 10. Leipzig, 1933; Schneeweis E. Goethe und Rußland // Zeitschrift für Slawistik. Bd. 31. Berlin, 1986. № 5; Gronicka A. The Russian image of Goethe (Vol. 2: Goethe in Russian Iiterature of the second half of the 19th Century). Philadelphia, 1985.
литературных и личных отношений Чехова и Мережковского сквозь призму восприятия обоими писателями творчества Гете4.
В 1958 году Л.П.Громов включает в свою монографию «Реализм А.П.Чехова второй половины 80-х годов» сопоставительный анализ трагедии Гете «Фауст» и повести Чехова «Скучная история», открывая тем самым новую литературоведческую традицию.
Громов обращает внимание на следующее обстоятельство: «большое количество высказываний о Гете сосредоточено в письмах Чехова того периода, когда созревал и развивался замысел «Скучной истории»»5. А это, по мнению исследователя, «дает право утверждать, что в числе литературных источников, близких автору «Скучной истории», был прежде всего «Фауст» Гете»6. Кроме того, полагает Громов, Чехов был знаком со статьей В.Г.Белинского «Славянский сборник Н.В.Савельева-Ростиславовича» (1845), в которой критик дает глубокую трактовку гетевской антитезы “Фауст - Вагнер”. Именно поэтому чеховская характеристика прозектора Петра Игнатьевича в повести «Скучная история» совпадает отдельными образными выражениями с характеристикой Вагнера в статье Белинского. Например, у Белинского читаем: «Вагнер ограничен и, как говорится, недалек и пороха не выдумает... Вагнер в науке видит не науку, а свою мысль и свое самолюбие. Он... садится на науку, как на лошадь, зная вперед, куда привезет она его»7. Почти то же самое написано о прозекторе у Чехова: «это ломовой конь, или, как иначе говорят, ученый тупица... пороха он не выдумает» (7, 260-261). Близка была автору «Скучной истории», по мнению Громова, также мысль Белинского о том, что «человек, который посвящает себя науке, не только может, должен быть живым человеком»8. К такому же выводу приходит в повести Чехова профессор Николай Степанович: «во всех моих суждениях о науке, театре, литературе, учениках и во всех картинках, которые рисует мое воображение, даже самый искусный аналитик не найдет того, что называется общей идеей или богом живого человека. А коли нет этого, то, значит, нет и ничего» (7, 307). В то же время, замечает Громов, чеховский Фауст и чеховский Вагнер, «имея общие черты с героями Гете, содержат одновременно свои особенности, свои приметы, связанные с другой эпохой, другой национальной почвой»9.
Проблеме рецепции «Фауста» Гете в «Скучной истории» Чехова посвящена глава монографии В.Б.Катаева «Литературные связи Чехова» (1989). Катаев выделяет несколько
47 Подробнее статья Д.С.Мережковского и монография Е.Толстой рассматриваются во второй главе диссертации.
5 Громов Л.П. Реализм А.П.Чехова второй половины 80-х годов. Ростов-на-Дону, 1958. С. 173.
6 Там же.
7 Белинский В.Г. Славянский сборник Н.В.Савельева-Ростиславовича // Белинский В.Г. Поли. собр. соч.: в 12-ти т. Т. 9. М-Л., 1955. С. 182-183.
8 Там же.
5 Громов Л.П. Реализм А.П.Чехова второй половины 80-х годов. Ростов-на-Дону, 1958. С. 174-175.
Более единодушны исследователи в оценке религиозных взглядов Гете: в основном они пишут об отрицательном отношении Гете к религиозным догматам, о влиянии на него философии Б.Спинозы и называют его “язычником” и “пантеистом”.
Так, по мнению Льюиса, в Гете «глубокое религиозное чувство соединялось с полным скептицизмом относительно религиозных доктрин»; он считал, что «каждая душа имеет свою религию, и эта религия есть ее индивидуальное достояние»121. Вообще же, утверждает Лыоис, «у Гете была та же теософия, что и у Спинозы, только видоизмененная его поэтическими стремлениями. Пантеизм Гете был не геометрический, а поэтический. Для него вселенная была не безжизненной массой, а живым проявлением вечно действующей божественной силы»122.
Подобным образом рассуждает о Гете Шерр: «Гете и Шиллер не были христианами в тесном смысле, т.е. они равнодушно относились к догматам христианства... Гете сам признается, что по возвращении своем из Италии он питал к христианству “ненависть Юлиана-богоотступника”, и если эта ненависть в течение времени значительно уменьшилась, то творец Фауста никогда не мог понять, что “один составляет три и три составляют один”. Это решительно противоречило, как он выражался, “справедливому чувству души”, и потому он на всю жизнь остался пантеистом или, если угодно, язычником»123.
Работы русских исследователей не вносят в решение этого вопроса ничего нового124. Так, по мнению Шахова, Гете «был антипатичен протестантский культ, лишенный всякой образности; уже с детских годов пробуждается в нем отвращение к сухому религиозному догматизму и, с одной стороны, начинают высказываться религиозные сомнения, с другой - пантеистические тенденции»125. То же самое, но в более развернутой форме пишет Холодковский: «Обладая в высшей степени
самостоятельным умом, Гете... с самого раннего детства интересовался религиозными вопросами и старался создать себе собственную религию... Чем более он ознакомлялся с естествознанием и с классическим искусством, тем сильнее удалялся он от общепринятых форм религии, а по возвращении из Италии стал выражаться об этих формах так резко,
121 Льюис Дж.Г. Жизнь Гете. СПб., 1867. Ч. 2. С. 323-324.
122 Там же. С. 325.
123 Шерр И. Шиллер и его время. М., 1875. С. 320.
124 Особый интерес в этом отношении представляет работа В.А.Кожевникова, посвященная Г.Гаманну и немецкому иррационализму XVIII века. По мнению автора, Гете и Гаманн стремились достигнуть единства человека с окружающим его целым, но по-разному: «конечный результат философии Гете -натуралистический пантеизм, а философии Гаманна - спиритуалистический гуманизм; там часть пассивно тяготеет к слиянию с целым, здесь она стремится овладеть им, воспринять его в себя активно». — См.: Кожевников В.А. Философия чувства и веры в ее отношениях к рационализму XVIII века и к критической философии. М., 1897. С. 218.
125 Шахов A.A. Гете и его время. СПб., 1891. С. 23.