Роль Генрика Сенкевича в формировании польского национального самосознания : 1880-1914 гг.

• Автор: Суслов, Александр Валерьевич
• Шифр специальности: 07.00.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 284 с.

Содержание
Введение
Глава 1. Прогресс или традиция? Сенкевич менаду консерваторами и
позитивистами
1.1 «Все это отрицание Бога, веры, истории, отчизны опровергает и ставит под угрозу сия книга». Сенкевич и галицийские консерваторы
1.2. «Отступничество от прогрессивного лагеря гласно и очевидно». Сенкевич и варшавские позитивисты
1.3. «Взгляд насытился, но что осталось в сердце и голове?». Сенкевич и
писатели-демократы старшего поколения
Глава 2. «Бодрящие напитки истории». Сенкевич в проекте консерваторов и «угодовцев» Царства Польского
2.1. Сенкевич как вдохновитель «возрожденческого» дискурса
2.2. Отзывы консерваторов и «угодовцев» о Сенкевиче
Глава 3. Польская нация или новое человечество? Сенкевич менаду правыми и левыми идеологиями
3.1. «Горячая склонность реагировать на наши дела». Сенкевич и польское национально-демократическое движение
3.2. «Классик слоя, пребывающего в упадке». Сенкевич и левые
модерн истыТ77
Заключение
Библиография

Введение
Актуальность исследования. Генрик Сенкевич - автор знаменитых исторических романов «Крестоносцы» и «Quo vadis?», лауреат Нобелевской премии в области литературы 1905 г. - до сих пор остается одним из самых известных и цитируемых польских писателей. Будучи признанным классиком, он, однако, вызывает в Польше далеко не всегда позитивные отклики. Такая особенность рецепции Сенкевича заключается в том, что его имя и тексты овеяны патриотической легендой, которую принимают и воспроизводят или, наоборот, отвергают различные группы культурной элиты, претендующие на формирование общественного мнения. Так, например, у значительной части польской интеллигенции автор «Quo vadis?» вызывает устойчивые ассоциации с другим известным писателем - борцом с национальной романтической мифологией Витольдом Гомбровичем. «Он восстал против анахроничной и напыщенной Польши, страны семейных гербов, титулов и сабель на стенах, против Польши Сенкевичей, Бозевичей1 и целующих ручки ясновельможных панов, против страны тужурок, жакетов и стоячих воротничков, гетр и брюк в полосочку, против Отчизны, носимой на груди, точно латы Дон Кихота, словом - против той формы польскости (курсив автора. - .4. С.), которая закостенела сама в себе за долгие годы —неволи»2,-= такими—словами путешественник—и- прозаик—Мариуш Вильк предваряет русскоязычное издание «Дневника» Гомбровича, вышедшее в 2012 г.
Для Гомбровича нежелание быть причастным к официально одобренной форме национального самосознания (сначала времен II Речи Посполитой, а затем ПНР) было отнюдь не праздным вопросом, но побудительным мотивом его жизни и творчества - в эмиграции. «Мое
1 Владислав Бозевич (1886-1946) - офицер, капитан польской армии межвоенного периода, автор «Польского кодекса чести» (1919) - неофициального, но широко признанного документа, предписывающего правила «достойного» разрешения конфликтов между образованными людьми (главным образом, посредством поединка).
2 Вильк М. Урок Гомбровича (страницы дневника) // Гомбрович В. Дневник. СПб. 2012. С. 7.
положение как польского литератора, - писал он в 1953 г., - становилось все более неприличным. По крайней мере, я не горю желанием представлять хоть что-нибудь, кроме себя самого, но эту представительскую функцию нам навязывает мир вопреки нашей воле...»3 «Национализация» литературы, против которой, по сути, и протестовал Гомбрович, к середине XX в. стала повсеместным явлением - корнями же она уходила в предыдущее столетие. Ее причину, несомненно, следует связывать с утверждением национализма современного типа - идеологии, стремящейся к подчинению и унификации отдельных типов коллективной идентичности. В таком контексте широко распространился инструментальный подход к литературе и иным видам творческой деятельности, навязывание им функции проводника, зеркала или строительного материала «национального характера». Андре Жид в 1909 г. сетовал на вкусы своих соотечественников-французов: «Сколько сейчас развелось людей, которые, восхищаясь произведением искусства, заботятся не о том, чтобы оно было прекрасным, а о том, чтобы оно было французским в их понимании этого слова»4.
Недовольство такой тенденцией придавало дополнительный импульс авангардной культуре, представителем которой был Гомбрович. Подобных ему оппозиционеров-одиночек не устраивала Польша и польскость, навязанная им вместе с доминирующей формой националистического
дискурса.-Формулируя-свое недовольство- и превращая его -в -жизненное
кредо, они искали персонализированный образ «Другого» - яркое противопоставление самим себе. В этой связи, особый интерес вызывает один главных творческих манифестов Гомбровича - эссе с коротким названием «Сенкевич» (1953).
Что же представлял собой знаменитый автор «Крестоносцев» в глазах «мастера гротеска»? «Это вино, которым мы на самом деле упивались, и здесь сердца наши бились... - рассуждал Гомбрович,- и с кем не
3 Гомбрович В. Указ. соч. С. 25.

его шестидесятитомном собрании сочинений, которое было подготовлено и отредактировано Ю. Кшижановским73. В томе 40 содержатся воспоминания и публичные речи писателя; В 44-м - письма из путешествий, фельетоны, посвященные пребыванию в европейских городах; 45-й и 46-й тома включают статьи Сенкевича на литературно-общественные темы. Наибольшего интереса заслуживают тома 53-54, содержащие политические заметки, анкеты и интервью писателя.
В монографии Станислава Тарновского «Генрик Сенкевич»74 подведены итоги многолетних размышлений краковского профессора о месте автора «Трилогии» в современной ему разделенной Польше, в том числе о влиянии его творчества на формирование образов национальной истории. Особый интерес представляет брошюра Тарновского «О Руси и русинах»75, демонстрирующая, как некоторые выводы публициста, сделанные им в рецензии на «Огнем и мечом», были перенесены в сочинение политического характера.
Тема Сенкевича широко представлена и в двухтомнике «Liberum veto»76, вобравшем в себя все фельетоны Александра Свентоховского, опубликованные в еженедельнике «Правда» - его детище, которое он издавал и редактировал более тридцати лет. К материалам исследования также приобщен аналогичный сборник публицистики Болеслава Пруса77.
Внимательным читателем Сенкевича был -Петр Хмелевский, подобно-
Тарновскому посвятивший автору «Трилогии» отдельную монографию78.
Одним из важнейших источников, проливающих свет на отношение к автору «Quo vadis?» в среде модернистов левого толка являются сочинения Станислава Бжозовского79, в том числе его opus magnum «Легенда Молодой
73 Sienkiewicz H. Dziela. T. 1-60. Warszawa. 1950-1953.
74 Tarnowski S. Henryk Sienkiewicz. Krakow. 1897.
75 Tarnowski S. 0 Rusi i Rusinach. Krakow. 1891.
76 Switochowski A. Liberum veto. Warszawa. T. 1,2. 1976.
77 Prus B. Kroniki. Warszawa. T. 2-6, 9-11. 13-16. 1953.
78 Chmielowski P. Henryk Sienkiewicz w oSwictlcniu krytycznym. Lwow. 1901.
79Brzozowski S. Wczesne prace krytyczne. Warszawa. 1988; Brzozowski S. Wspölczesna powiesc polska. Warszawa. 1906.