Мир детства в творческом сознании и художественной практике И. А. Бунина

• Автор: Бочаева, Наталия Григорьевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Елец
• Количество страниц: 174 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. Изображение детства в поэзии и «малой» прозе И. А. Бунина в свете литературной традиции XIX столетия и в контексте литературы Серебряного века
§ 1. Истоки темы детства в рассказах И. А. Бунина
§ 2. Творчество И. А. Бунина для детей
§ 3. Проблема «отцов и детей» в рассказах
И. А. Бунина
§ 4. Черты «вечного детства» в образах взрослых героев И. А. Бунина
§ 5. Воспоминания детства в поэтических произведениях И. А. Бунина
ГЛАВА II. История становления личности художественно одаренного ребенка в романе И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева»
§ 1. Роман И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева» и традиции русской литературной классики
§ 2. Проблема формирования творческой личности в детские годы (по роману И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева»)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Тема детства проходит красной нитью через все творчество Бунина, хотя и не выделяется в качестве центральной. Ее можно определить как некое фоновое звучание голоса автора. Обращаясь к ней, Бунин, с одной стороны, раскрывает наиболее существенные стороны жизни героев, выявляет зависимость их характеров от обстоятельств взросления. С другой, - он неоднократно возвращается к детству как к символу чистоты, нежности и бескорыстия. Тема детства приобретает у него метафорически-аллегорическое звучание. Это позволяет говорить о том, что писатель создает особый образ детства, реалистический и трагический, с одной стороны, высокий, романтический, жизнеутверждающий, - с другой.
Бунин хорошо знал детей, много и пристально наблюдал за ними, создавал произведения о них и для них, но главным источником его произведений о детях были впечатления собственного детства.
Бунин нигде - ни в дневниках, ни в письмах - ни разу не обмолвился о том, что он писал специально для детей. Нет об этом упоминаний и у людей, близко знавших писателя. Очевидно тема детства и образы детей не выделялись в творческом сознании художника в какую-то отдельную категорию, а мыслились как обычный во всем творчестве тематический пласт, с которым он связывал нравственные, этические и философские проблемы своих произведений независимо от их адресата.
И, тем не менее, если вычленить бунинские произведения о детях и для детей в отдельный хронологически построенный ряд,
создается удивительная картина большой детской литературы, созданной настоящим мастером. С полным правом можно сказать, что Бунин обогатил русскую детскую литературу произведениями, вошедшими в ее золотой фонд.
Подлинный реализм, глубокий психологизм и высокие художественные достоинства, отличающие образы детей и их мир в произведениях Бунина, несомненны.
Бунина всегда привлекало детство, которое он понимал как несказанно счастливую пору открытий, пробуждения сознания, ощущения себя малой частицей прекрасного мира. Писатель видел в детях продолжение жизни, чистоту, расцвет и вечность мира.
Талант Бунина формировался на рубеже столетий, когда особенно вырос интерес к судьбе человека, личности, роковым образом зависимой от бытия в целом.
Проблема личности решалась писателями в самых разных аспектах: смысл индивидуального бытия, ужас одиночества, драма безверия, готовность к активному сопротивлению среде. Эпоха рубежа веков обострила вопрос о Человеке. Концепция личности определяла различие подходов разных художников к герою времени, к герою литературы, к возможностям человеческого разума. Творчество Бунина органически вплеталось в эту проблематику литературы его времени.
В последнее десятилетие значительно возрос интерес к творчеству Бунина. Работы Л. В. Крутиковой, К. Д. Муратовой, В. А. Келдыша, Л. К. Долгополова, Н. М. Кучеровского, А. А. Нинова, Е. Г. Мущенко, О. В. Солоухиной, Э. А. Полоцкой, О. Н. Михайлова и других направлены на выявление этико-философской позиции художника, общих эстетических принципов его метода. Ценность

По отдельным взглядам и жестам, мимике и интонации Николенька улавливает ноты фальши и неискренности в поведении окружающих людей, собравшихся волею трагического случая лишь казенно исполнить свой долг. Это наблюдение рождает в его душе чувство щемящей отчужденности и одинокой замкнутости.
Глубиной скрытого психологизма эта глава потрясла Бунина, преклонявшегося перед огромной силой художественного дара Л. Толстого. «Глава эта есть нечто совершенно удивительное по изображению внешнего и внутреннего, - писал он. - Сила изобретательности внешнего как будто бледнеет... Но из этого внешнего исходит истинный ужас внутреннего...» [5, IX, 144].
Близкий Л. Толстому тонкий психологический этюд мы наблюдаем у Бунина и в рассказе «У истока дней». Внимание акцентируется на приобщении ребенка к новому духовному состоянию в момент смерти, в момент большого горя.
Смерть маленькой сестры Нади становится испытанием характера для главного героя, своеобразным художественным индикатором в оценке им поведения различных людей. По случайным взглядам, отдельным жестам, неуместной улыбке или притворным рыданиям, необдуманной фразе, которые порой так

ярко обозначают человеческую сущность, мальчик учится | распознавать истинное духовное лицо окружающих его людей. Он мобилизует весь житейский опыт, внимательно наблюдает за собравшимися у гроба сестры, невольно подмечает все тонкости их поведения. «Набожное смирение» воспитателя ему «показалось неестественным», не отвечающим истинному состоянию его души. Фальшивым кажется ребенку высокий тенор всегда такого смелого и даже несколько наглого отца Федора, который в этот день