Проза Бориса Васильева о фронтовиках после войны,70-80-е гг.

• Автор: Карнюшин, Владимир Анатольевич
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Смоленск
• Количество страниц: 175 с.

Содержание
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ФРОНТОВИКИ ПОСЛЕ ВОЙНЫ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ 50-Х — 90-Х ГГ
ГЛАВА 2. СПЕЦИФИКА ПРОЗЫ Б. ВАСИЛЬЕВА
О ФРОНТОВИКАХ ПОСЛЕ ВОЙНЫ
§1. “Лейтенантская проза” и творческая концепция Б. Васильева (повести “А зори здесь тихие”, “Встречный бой”, роман “В списках не значился”)
§ 2. Нравственный идеал фронтовиков в повестях начала 70-х годов (“Иванов катер”( 1970)
и “Самый последний день”(1970)
§ 3. Фронтовики и дисгармония общества в рассказах второй половины 70-х годов (“Старая Олимпия”) 1975),
“Ветеран”) 1976), “Великолепная шестерка”) 1979)
§ 4. Проблемы фронтовиков в повестях 80-х годов(“Вы чье, старичье?”) 1980), “Суд да дело”) 1984),
“Неопалимая купина”(1986)
ГЛАВА 3. БИБЛЕЙСКИЙ ПОДТЕКСТ
ПРОЗЫ БОРИСА ВАСИЛЬЕВА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ИСТОЧНИКИ ТЕКСТОВ
ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
Предмет настоящего исследования — проза о фронтовиках после войны Бориса Львовича Васильева. В литературный процесс второй половины XX века писатель прочно вошел уже первой своей повестью “А зори здесь тихие” (1969). В ней он посмотрел на войну глазами рядового, порой “забытого” ее участника, чем расширил проблему “маленького”, частного человека, постепенно превращающегося из субъекта в объект истории. В этой повести “частная”, на первый взгляд, история жизни рядового участника войны позволила писателю предаться глубоким размышлениям о судьбе простого человека, а через него и о судьбе России, о системе нравственных ценностей минувшего времени, неразрывно связанной со временем настоящим. Это, по сути, стало основой творческой концепции писателя, основой его эстетической позиции, нашедшей свое отражение и в произведениях о судьбах бывших фронтовиков.
Как писатель “второй” и даже “третьей” волны прозы о войне, Васильев обогатил тематику новыми сюжетными коллизиями, неожиданными перипетиями, синтезировав стиль реализма со стилем героической романтики 1.
С середины 70-х годов Б. Васильев стремится показать судьбы поколения “победителей” в сгустке социальных противоречий общества, отдавая приоритет интересам отдельного человека. Его герои постоянно
1 Проблемы стилевого многообразия в художественной литературе, литературе XX века, рассматриваются в целом ряде исследований: Белая Г. А. Художественный мир современной прозы. -М.. 1983, Борзунов С. М. Романтика героизма. - М., 1975, Гиршман М. М. Гармония стилевого развития XX века. - М., 1977, Дмитриев В. А. Реализм и художественная условность. - М., 1974, Дубровина И. М. Романтика в художественном произведении. - М., 1976, Комина Р. В. Современная советская литература: Художественные тенденции и стилевое многообразие. - М., 1978, Одинцов В. В. О языке художественной прозы. Повествование и диалог. - М., 1983, Оскотский В. Д. Портрет современной прозы. - М., 1989, Сидоров Е. Ю. Время, писатель, стиль. - М., 1983, Шкловский В. Б. Художественная проза. Размышления и разборы.-М., 1961,Эйдинова В. В. Стиль художника: Концепция стиля в литературной критике 20-х годов. - М., 1991, Эйхенбаум Б. М. О прозе. О поэзии. - Л., 1986.
находятся в конфликте с официальной моралью, которая часто пренебрегает элементарными человеческими принципами: заботой о стражду щем, милосердием к ближнему и немощному, вниманием к беззащитному и нуждающемуся. Его герой зачастую бунтарь-одиночка, бунтарь “в душе”. Он скромен, наивен, застенчив и доверчив, что вовсе не говорит о его равнодушии к окружающему злу: если что-то противоречит его принципам — он вступает в непримиримую борьбу, будучи при этом несгибаемым ничем, кроме смерти. Поэтому Васильевские герои часто приходят к трагическому финалу. Однако наступает лишь физическая смерть их, но не духовная: принципы остаются несломленными. Они неистребимы, потому что глубоко нравственны.
Актуальность темы диссертации определяется недостаточной изученностью прозы Б. Васильева. В опубликованных работах, преимущественно в статьях, затрагиваются лишь отдельные вопросы, которые носят в основном оценочный характер. Специальные исследования литературы о фронтовиках после войны также отсутствуют.
Наиболее полно военная проза Васильева (повести "А зори здесь тихие”, “Встречный бой” и роман “В списках не значился”) охарактеризована в диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук 3. Е. Гуральник “Поэтика военной прозы Васильева в историко-литературном контексте 60—70 гг ” (1990). Эти же произведения писателя анализируются и во второй главе диссертации вьетнамского исследователя Буй Тхе Дыка “Опыт художественного постижения мира личности в прозе о войне (А. Фадеев, В. Быков, Б. Васильев) и его значение для литературы Вьетнама” (1994).

рассматривают фотографии его детей, беззаботно разговаривают о разном: “о детях, булочках, здоровье, школьных отметках, простудах, завтраках, курточках”.
Немец очень хочет жить, потому на резко брошенное “комм” реагирует “дрожащими руками, пальцы на которых не гнулись, и фотографии все время выскальзывали на стол”.
Его страх оправдан, потому что и Плужников и он знают, что в результате кто-то должен будет погибнуть. Это война, и у нее свои законы: “Немец брел тяжело волоча ноги, трясущимися руками все обирая и обирая полы мятого мундира. Спина его вдруг начала потеть, по мундиру поползло темное пятно, и дурнотный запах смертного пота шлейфом волочился сзади... Конечно же, этот немец не хотел воевать, конечно же, не своей охотой забрел он в эти страшные развалины, пропахшие дымом, копотью и человеческой гнилью. Плужников все это понимал
— Знаешь, оказывается, я не могу выстрелить в человека
Он не застрелил этого немца для своей совести, которая хотела остаться чистой, несмотря ни на что...”(2, 280) 1.
Парадоксально: Федорчука, с которым Вася Волков “прожил столько дней — самых страшных дней в своей короткой, тихой и неспокойной жизни”, убил, а немца, врага — не смог. Но человек человеку рознь. Хотя именно на совести этого немца смерть тети Христи, с которой здесь всем было так спокойно, как с мамой. Видимо, немец действительно хотел жить, если вынужден был привести к единственному выходу из подземелья своих собратьев с огнеметами. Но ему нельзя было иначе, он ведь не защищал, а захватывал. Это война и здесь свои правила.
1 Здесь и далее цитируется по изданию: Васильев Б. Собрание сочинений в 8-ми томах. — Смоленск, 1994. — первая цифра означает том, вторая - страницу; курсив наш - В. К.