Социально-философский анализ феномена "больной дух"

• Автор: Бурдин, Александр Валерьевич
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Пермь
• Количество страниц: 149 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. «Больной дух» в парадигме натурализма
1.1. Соматические предпосылки «больного духа»
1.2. Ризосфера «больного духа»
ГЛАВА 2. «Больной дух» в парадигме социологизма
2.1. Социальные основания существования
«больного духа»
2.2. Социальная экосфера «больного духа»
ГЛАВА 3. «Больной дух» в антропологической
парадигме
3.1. Субъектность «больного духа»
3.2. Инобытие «больного духа»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Круг вопросов, связанных с духовностью, никогда не выходил из поля зрения философов. Закономерно, что в периоды кризисов культуры проблемы духа становятся особенно актуальными, и наше время не является исключением: практические нужды сужают горизонт духовных потребностей и способностей человека и погружают нас в марево повседневных забот, закрывающих путь к вершинам духа. «Духовность ныне не в духе времени» - каламбур, ставший максимой поведения.
Духовность в традиционном понимании - возвышение над обыденным, воображение, вдохновение, творческий порыв к Истине, Добру, Любви и Красоте. Вместе с тем дерзания духа не только устремляют человека к идеалам, но и способны низринуть его в бездны безысходности, порока, нищеты. Проблема полярно направленной духовности, амбивалентной природы человека, относится к вечным философским темам. Она нашла свое символическое отражение в образах Христа и Сатаны, Ахуромазда и Аримана (из которых последний - дух растления через возвеличение человека имеет намерение уничтожить его), в современных реалиях в явлениях

культуры и антикультуры. Подобная биполярность интенций духа, замешанная на либидонозных и агрессивных инстинктах структурирует и человеческую психику в виде психологических антитез: эгоизм-альтруизм; агрессивность - эмпатия; комплиментарность -конфликтность.
На рубеже XXI века мир столкнулся с эпидемией психологической беспомощности. По мнению психиатров, нестабильные общества не живут по законам нормальной психики. Масштаб проблем, вставших перед человечеством и каждым из нас, парализует волю, лишает разума и чувств. Человек теряет звание «венца природы». Все больше людей в прямом и переносном смысле живут во грехе, который, по точному определению П.А. Флоренского, - «момент разлада, распада и развала духовной жизни. Душа теряет свое субстанциональное единство, теряет сознание своей творческой природы, теряет в хаотическом вихре своих же состояний, переставая быть субстанцией их... Тогда, действительно, не «я делаю», а «со мной делается», не «я живу», а «со мной происходит». [191, 174 На сегодняшний день двадцать человек из тысячи заканчивают жизнь суицидом.
Столетняя история психоанализа на сегодняшний день вернула исследователей к старой истине, что человеку для «излечения», выправления векторов своей активности нужен в помощники не «гинеколог души» и не «следопыт становления духа», а просто друг-философ-мудрец, размысливающий экзистенциальные проблемы. Старый кантовский завет - философия, в конечном счете, нужна людям для того, чтобы ответить на вопрос как жить, чтобы жить долго и при этом не болеть - дает философии шанс выжить даже в сумеречные времена.
Что заставляет человека поступать так, а не иначе? Каковы причины, побуждающие к действию созидательному или разрушительно-

тов». [140, 127] Меняется настроение, поведение больных, сужается сфера их интересов, они становятся раздражительными, конфликтными.
Все окружающее начинает оцениваться только с одной точки зрения - помогает это процессу лечения или нет. «Больной дух» выступает здесь как гипертрофия духа самосохранения: эгоцентрическая фиксация на себе порождает равнодушие к близким людям, сужает круг явлений, способных заинтересовать, привлечь внимание. [82, 176-177]
К интересным выводам об опосредованном влиянии болезни на состояние духа пришел 3. Фрейд: «Больше чем у подвергнутых мною психотерапевтическому лечению тяжелых случаев истерии, невроза навязчивых состояний и т.д. мне с несомненностью удалось доказать сифилис у отцов до брака - будь то tabes или прогрессивный паралич, будь то другое какое-нибудь анамнестически установленное сифилитическое заболевание. Особенно отмечаю, что невротические впоследствии дети не имеют никаких телесных признаков сифилиса, так что ненормальную сексуальную конституцию нужно рассматривать как последнего потомка сифилитического наследства. Как я не далек от того, чтобы считать происхождение от сифилитических родителей постоянным или необходимым этиологическим условием невропатической конституции, я все же считаю наблюдаемое мною совпадение не случайным и не лишенным значения.» [195,194-195]
Организм как целое можно представить как определенную «организацию органов» и как «тело без органов» (в терминологии Ж. Делеза). Для развития наших рассуждений существенно важна мысль Гуссерля о том, что наше тело конституирует себя двойным схватыванием: оно одновременно воспринимается как тело-объект и как тело-субъект. Гуссерль прав в том, что иметь тело - это значит его воспринимать, это значит в самом восприятии его владеть им и