Мир художника раннего итальянского Возрождения

• Автор: Головин, Виктор Петрович
• Шифр специальности: 17.00.04
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 320 с.

ВВЕДЕНИЕ
«Мир художника» — понятие довольно условное, а потому требующее пояснений. Это не тот огромный мир исторических событий, религиознофилософской, политической, социально-экономической и культурной жизни Италии XV века, в котором художники, как и все их современники, занимали свое место. Скорее это некий «микромир» вокруг художника, прежде всего включающий в себя непосредственные контакты с окружающими людьми — заказчиками, покровителями, коллегами, сотрудниками, учениками, а также исторически сложившиеся условия жизни, не столько бытовой, сколько профессиональной и социальной.
Историк искусства М.Вакернагель для определения всего этого конгломерата пользовался термином «Lebensraum des Künstlers», который не без труда переводится с немецкого на другие языки.1 Его приблизительное значение — жизненное пространство, среда обитания, жизненная среда художников. На английский он обычно переводится словосочетанием «world of the artists», то есть «сфера деятельности художников» или «мир художников» (буквально — «художнический мир», по аналогии с общепринятыми понятиями типа литературный мир, спортивный мир и т.п.). Таким образом, мы не претендуем на оригинальность названия, но и не можем предложить другого, столь же краткого и емкого. К тому же это заимствование как бы осеняет формулировку темы авторитетом предшественников. Замена множественного числа (мир художников) па единственное (мир художника) произведена сознательно, обозначая установку на обобщение, собирательный образ.
Развитие раннеренессансного искусства сопровождалось или, точнее, было неразрывно связано с изменениями социального статуса и самосознания ху-дожника." Искусство и социальное бытие итальянских художников XV века подобны не двум сторонам медали, а сообщающимся сосудам, где изменение уровня или состава жидкости в одном неизбежно и довольно быстро адекватно

уровня или состава жидкости в одном неизбежно и довольно быстро адекватно отражается в другом. Только в культуре эта неизбежность жестко не предопределена, а скорость «перетекания» может быть различной. Тем не менее, для Италии XV века характерны достаточно прочная и многоплановая сопряженность художника с социумом, «негерметичность» его мира, встроенного в общую систему существовавших социально-экономических отношений. И это одна из причин интереса историков искусства к тому, что мы называем «мир художника».
Ситуация, когда художник отторгается обществом или сам намеренно отстраняется от него, для Италии XV века практически нереальна. Оборвав все социальные и корпоративные связи, он не смог бы полноценно работать, да и просто выжить в тех исторических условиях. Мир художника кватроченто нельзя сузить до границ, внутри которых остается только мастер и его творения, это применимо к художникам более поздних времен или современности, но и то далеко не ко всем.
Наши сегодняшние представления о художнике, стиле его жизни и творчестве исподволь формируют некий стереотип, который мы невольно переносим на мастеров XV столетия, модернизируя и неизбежно искажая историческую действительность. Причем на сложение этого стереотипа оказывают влияние и реалии современной художественной жизни, и заблуждения тех эпох, которые отделяют нас от раннего Возрождения.
Фактически, уже с Вазари и современных ему авторов начинается искажение образа художника кватроченто и окружавшего его «микромира». Тенденция будет сохранена авторами XVII-XVIII веков и упрочена во времена романтизма, когда окончательно складываются два расхожих стереотипа восприятия художника Возрождения. Это либо возвышающийся над всем обыденным гений, терзаемый муками творчества, непонятый и одинокий, либо живущий в полном согласии со всеми честный ремесленник «старых добрых времен», не-

сколько наивный, но чистый душой и помыслами. В реальной исторической обстановке художник кватроченто не был ни тем, ни другим, о чем свидетельствует более близкое знакомство с миром итальянских мастеров XV столетия.
Конечно, для историков искусства главным предметом исследования являются сами произведения, а первостепенная задача — раскрытие их образного содержания и художественного своеобразия. Для этого в их распоряжении имеются формально-стилевой анализ, иконографический и иконологический подходы, а также другие отработанные методики изучения произведений изобразительного искусства давно ушедших времен. Но для объяснения и постижения произведений немало значит та почва, на которой они возникли, общий фон — культурно-исторический, религиозно-философский, социальный. К последнему и относится «мир художника» итальянского Возрождения, знание которого может послужить достаточно надежным препятствием на пути излишне вольной, неадекватной оценки мастеров XV века и слишком уж «осовремененного» восприятия их творений, а также способствовать установлению исторически достоверных поправок к нашим сегодняшним суждениям.
М.Вакернагель считал, что мир художников раннего Возрождения — это «совокупность всех предпосылок и обстоятельств, которые характеризовали жизненное пространство, в котором существовали художники, тот мир, из которого несомненно вела свое происхождение как формальная, так и духовная сущность их произведений». И еще он пишет: «Мы должны прежде всего избавиться от представления, вытекающего из недавних и сегодняшних условий, что первым и решающим стимулом для возникновения произведения искусства является личность художника, его собственный спонтанный импульс».
Действительно, когда знаешь, насколько детально разрабатывались программы фресковых циклов или скульптурных ансамблей, как дотошно оговаривались в контрактах сюжет, набор персонажей, композиция алтарных образов и картин, поневоле начинаешь задумываться о полезности социологических изы-

но также иконографические образцы и художественные приемы, то есть весь груз ремесленной традиции. Пусть это покажется странным, но неофитам в искусстве живописи или скульптуры было легче нарушать каноны, экспериментировать, изобретать нечто новое.
Для понимания статуса профессии художника в Италии XV века немаловажно и то обстоятельство, что если в эту профессию уходили дети из хороших семейств, то они почти всегда испытывали противодействие родителей. Согласно Вазари, когда Брунеллески решил стать ювелиром, его отец был очень расстроен, так как предполагал карьеру нотариуса (подобную его собственной) или аптекаря (этим прибыльным делом занимался дед Брунеллески). Живописец Бальдовинетти происходил из купцов и тоже огорчил отца, не продолжив его бизнес. Отец Микеланджело, занимавший неплохую должность подеста, категорически не приветствовал выбор своего отпрыска — ремесло скульптора.
Обыденное представление о профессии художника, естественно, тоже претерпевало изменения на протяжении XV столетия, хотя этот процесс менее подтвержден письменными источниками и его приходится во многом реконструировать по косвенным данным.
Когда Франческо Датини, богатый купец из Прато и владелец нескольких десятков сукнодельческих мануфактур, инспектирует в 1410 году строительство собственного палаццо, то никак не выделяет в своих записках работу художников. Он рассматривает их в общем ряду привлеченных к делу мастеров, и это показательно. Датини, хотя он человек довольно просвещенный, недоволен излишней, как ему кажется, самостоятельностью художников и с горечью отмечает, что «художники преисполнены хитрости, они делают как раз то, что им нравится».
Папа Николай V в одну стопку складывает счета за работу живописцев, скульпторов, каменщиков, каретников, укладчиков мостовых. Даже у гуманистически образованного Пия II архитектор ест за одним столом с возчиками.