Древнерусские шитые пелены под иконы. XV - XVI вв. Типология, функция, иконография

• Автор: Петров, Арсений Сергеевич
• Шифр специальности: 17.00.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 177 с.

Глава I. Пелены под иконы в византийских храмах. Данные византийских письменных и изобразительных источников. Сохранившиеся памятники
Глава II. Типология и функция древнерусских подвесных пелен. Пелены в иконостасе, аналойные, в религиозных процессиях
Глава III. Иконография древнерусских подвесных пелен. Соотношение изображений на иконе и подвесной пелене. Иконографические варианты. Надписи на пеленах
Глава IV. Древнерусские шитые пелены ХУ-ХУ1 веков
Заключение
Литература.
Источники.
Список сокращений.
Приложение. Древнерусские пелены ХУ-ХУ1 веков. Каталог.

Древнерусское лицевое шитьё представляет собою одну из самых своеобразных разновидностей искусства Средневековой Руси. Произведения шитья были неотъемлемой частью убранства православного храма: плащаницы, покровцы на литургические сосуды, «воздухи», ткани для покрытия престола и аналоя, тканые и вышитые украшения икон, части облачений священников и архиереев - всё это создавало сложный, красочный, символически насыщенный ансамбль, корреспондирующий с другими элементами церковного убранства.
Искусство лицевого (т. е. с изображением «лиц», человеческих фигур) шитья было на Руси чрезвычайно развито, в основе чего лежит не только следование византийской традиции, но, возможно, и реминисценции древнейших, ещё дохристианских, славянских обычаев. В составе имущества русских храмов и монастырей до нас дошло большое количество замечательных произведений шитья, хотя несравненно большее их число упоминается в древних монастырских и храмовых описях. Собрания России по богатству этого художественного наследия едва ли не превосходят коллекции в других странах православного мира, включая Грецию, южнославянские государства и славящуюся своим шитьём Румынию.
В силу специфики подхода отечественной науки советского периода к средневековому искусству, древнерусское шитьё исследовалось преимущественно с точки зрения исторических обстоятельств создания памятников, имён заказчиков, стиля и техники исполнения, но осталось слабо изученным с точки зрения символики, функции и иконографии отдельных категорий произведений, многообразия их связей с культурой того или иного исторического периода. В этом отношении исследование древнерусского шитья отстаёт на данном этапе от изучения древнерусской живописи, в частности стенописей и икон.

Учитывая уровень и направленность современной науки по истории культуры, а также византинистики и, шире, медиевистики, представляется необходимым углублённое изучение древнерусского шитья, разновидностей его произведений, их использования в богослужебной практике, символического наполнения помещавшихся на них изображений, а также классификация ' сохранившихся памятников по времени возникновения, стилю, иконографии. Важно проследить византийские истоки русской традиции, уточнить своеобразие русских произведений, опираясь, тем самым, на принципы отечественной и мировой науки, которых придерживался один из основателей европейской византинистики Н.П. Кондаков и развивали Г. Милле, А. Грабар. Именно это направление исследования способно с наибольшей полнотой выявить историческое место древнерусского шитья, его опору на древнее византийское наследие, уяснить те своеобразные особенности, которые рождены русской культурой.
Данная диссертация посвящена лишь одной разновидности произведений шитья - так называемым пеленам, которые подвешивались под иконы нижнего ряда иконостаса, а также под особо чтимые иконы, стоявшие в храме на отдельном постаменте или в киоте. Исполнение подвесной пелены было знаком особого почитания данного образа, благочестия заказчика и исполнителя. Нередко сюжет пелены не повторял композицию иконы, а варьировал её, внося дополнительные смысловые акценты, а во многих случаях на пелене вышивался текст тропаря, прославляющего иконное изображение. Даже тогда, когда на пелене попросту повторялось изображение на иконе, сам материал и техника пелены, гибкость ткани, блеск и мерцание нитей вносили особые художественные оттенки в общий ансамбль.
От всех других разновидностей древнерусского шитья подвесные пелены отличаются тем, что они не только сопровождают икону, как бы аккомпанируют ей, но, в тех случаях, когда они несут на себе сюжетное изображение, они и сами уподобляются иконе, моленному образу. Отсюда

Глава II. Типология и функция древнерусских подвесных пелен.
Пелены в иконостасе, аналойные, в религиозных процессиях.
Традиция использования пелен под иконы, воспринятая от Византии и перенесённая на русскую почву, получила здесь широкое распространение и дальнейшее развитие.
В' данной главе на основании сведений средневековых источников реконструируются формы бытования пелен в древнерусских храмах.
Пелены под иконы в иконостасе.. Пелена' не относилась к тем предметам церковного убранства, без которых совершение литургических действий было бы невозможно. По этой причине пелены могли попадать в уже сложившийся храмовый интерьер, по мере обогащения ризницы того ШЛИ-’ иного монастыря или церкви, или же после прославления какой-либо иконы, в знак её особого почитания.
В большинстве случаев пелены подвешивались, только под иконы нижнего, местного чина иконостаса. Однако* и'з нескольких источников* известно, что пелены располагались также под иконами пядничного. ряда. Из Описи* Суздальского Покровского монастыря 1597 г. видно, что под всеми иконами пядничного ряда, иконостаса Покровской церкви висели пелены, некоторые из них с изображением креста, а часть - с лицевыми Богородичными образами140.
Согласно описям, многие иконы местного ряда имели не одну, а несколько пелен141. Например, под «образом местным святых Апостол Петра и Павла» Петропавловского придела в Успенском соборе Московского Кремля перечислены следующие пелены: «У того ж образа первая пелена объяринная золотная по алой* земле, ..., на ней крест с подножием... Вторая пелена обьярь золотная, на ней крест... Третьея пелена бархат персицкой
140 Опись Покровского суздальского монастыря (1597 г.), 1927. С. 12-26.
141 См., например: Описная книга Спасо-Евфимиева монастыря (1660г.), 1878. С. 7 и др.