Музыкально-акустические основы сольного многоголосия: механизмы звукообразования бурдонного баса : на примере башкирского узляу

• Автор: Баязитова, Галия Раилевна
• Шифр специальности: 17.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Уфа
• Количество страниц: 238 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Из истории изучения горлового пения.
Сравнительный анализ традиций многоголосной фонации
1.1. Современное состояние музыкально-художественной практики многоголосной фонации
1.2. История этнографического и краеведческого изучения
феномена горлового пения
1.3. Исследования башкирского узляу и тувинского хоомея
1.4. Стилевые разновидности музыкально-художественных практик многоголосной фонации. Сравнительный анализ узляу и хоомея
1.5. Вокальные, инструментальные и смешанные типы
сольного многоголосия
Глава 2. Музыкально-акустические основы горлового пения: механизмы звукообразования двух- и многоголосия бурдонно-обертонового типа
2.1. Звукообразование при горловом пении: теоретическое осмысление результатов полевых и лабораторных исследований
2.2. Звукоизвлечение при горловом пении: музыкально-акустические явления
2.3. Нейробронхиальные механизмы и физиологические основы многоголосной фонации: тембральное разнообразие, полистилие и регистровый размах
2.4. Звуковысотные характеристики обертонов верхнего голоса при многоголосной фонации. Проблемы нотации образцов горлового пения
Заключение
Список литературы
Глоссарий
Приложение 1. Нотные примеры
Приложение II. Фрагменты из «Анатомических тетрадей»
Леонардо да Винчи
Приложение III. Список произведений с использованием
горлового пения
Приложение IV. Аудиоприложения

ВВЕДЕНИЕ
Сольным многоголосием (многоголосной фонацией) называется одновременное звучание нескольких голосов, извлекаемых одним исполнителем при горловом пении. Данный феномен издавна привлекал внимание учёных. Уже с середины XIX века велись полевые исследования этого уникального явления, которое рассматривалось как синхронное извлечение одним исполнителем сразу двух (или более) звуков: нижнего -непрерывного или прерывистого баса (бурдона) и верхнего (верхних) -мелодической линии. В результате звучит мелодия с сопровождением, порой носящим остинатный характер [2; 115]. Подобное «экзотическое» звучание, свойственное определённым этносам, идёт вразрез с привычным для слушателя европейской музыкальной культуры «законом» равенства числа звуков числу акустических (то есть звуковых) источников. В случае горлового пения это устоявшееся правило «не работает», поскольку, хотя при таком звукоизвлечении и используется единственный «одноголосный инструмент» -голосовой аппарат одного человека, но при этом могут быть ясно различимы одновременно звучащие два, а в некоторых случаях - и три-четыре, а порой и пять звуков2 [98; 107; 109; 113]. Причём когда нижний бурдон звучит в большой и контроктавах, верхний звук может занимать «позицию» на У1-ХИ обертонах от баса (септима через две октавы - секста через три октавы), а может «забраться» и октавой выше - до XXIII обертона (квинта через три октавы) и звучать одновременно со звуками среднего регистра (число которых может быть от одного до трёх)3.
1 Слова, выделенные в диссертации курсивом, приведены в Глоссарии (см. с. 183).
2 «Пятиголосие» свойственно наиболее опытным исполнителям и встречается достаточно редко. Гораздо более распространённым является двухголосный вариант исполнения.
3 Поскольку башкирский узляу представляет собой вид горлового пения с бурдонным басом и обертоновой мелодией (см. статью ГОРЛОВОЕ ПЕНИЕ в Глоссарии), то в данном исследовании речь пойдёт только о таком способе фонации.

Более того, традиционное понимание горлового пения как именно двухголосия (например, одно из его устоявшихся названий - «сольное двухголосие»4) опровергается современными исследованиями [98; 212],
проведёнными с помощью научно-прикладного инструментария (компьютерных звуковых редакторов и программ). Вместо акустического двухголосия (см., например, начало трека № 3 с СЮ-Ш аудиоприложения) {Ш-З}5, отражённого в самом традиционном названии явления, в распечатанных компьютерных «расшифровках» чётко и наглядно прослеживается, как указывает Е.К. Карелина, «удивительно подвижная многослойность, что окончательно опровергает мнение о нём как о “сольном двухголосии”» [98, с. 75] (см. Приложение I. Нотные примеры № 1-26, являющиеся расшифровками вышеуказанного трека № 3 с СЮ-Ш).
Само горловое пение (как акт, действие - некий вокальноисполнительский «посыл»), рассматриваемое в работе как звукоизвлечение, напрямую связано с этническим контекстом возникновения и «функционирования», в котором оно воспроизводится и вообще существует: в «своём» окружении, в «привычной атмосфере» (тувинской, башкирской, алтайской, хакасской или др.) оно воспринимается абсолютно естественно, как нечто обыденное, не вызывая в среде своего бытования ни восторгов, ни любопытства, ни даже особого интереса, в то время как для европейских и российских исследователей (а в последнее время и американских, японских и др.) оно уже давно получило статус научного объекта, стало важным источником научного дискурса именно в силу необычности своего тембра, «непривычности» звучания, редкости и «экзотичности» бытования7.
4 По аналогии с ним существует понятие сольного многоголосия. Нами предлагается термин «многоголосная фонация».
5 В фигурных скобках отмечены номера треков из Аудиоприложения (см. Приложение IV. Аудиоприложение), представляющих собой музыкальные примеры к данной работе. Римская цифра обозначает номер аудиоприложения (номер диска), арабская цифра — номер трека..
6 В качестве примеров здесь приведены расшифровки алтайского кая - трека № 3 с СП-диска № ш Ауциоприложения к данной работе. Пример 1 - обычная расшифровка, пример 2 - расшифровка, выполненная с помощью компьютерной программы Ме1обупе.
7 Что касается вопроса, «искусственный» ли характер имеет многоголосная фонация, то самими

И наличие нескольких стилей и субстилей горлового пения лишний раз подтверждает богатство и широкий диапазон проявления творческого потенциала и технических возможностей вокалиста-исполнителя.
Таким образом, когда речь идёт о сольном многоголосии, использование терминов «исполнительский приём» и «стиль» ни в коем случае не противоречит друг другу. При этом когда речь идёт об «исполнительском приёме», подчеркивается лишь факт исполнения двухголосной мелодии горлом, в то время как термин «стиль» предполагает качественное, характеризующее его уточнение, то есть непосредственное указание на само название стиля (например, борбаннадыр, каргыраа, сыгыт и др.). Впрочем, последнее утверждение относится по большей части только к тувинскому горловому пению, поскольку башкирский узляу на сегодняшний момент имеет классификацию весьма условную (об этом - ниже).
Анализ этнографических данных показывает, что горловое многоголосное пение получило распространение у народов преимущественно тюркомонгольского генеза с некогда единым центром-«источником», а ныне - очень большим Урало-Саяно-Алтайским, разделённым в наши дни на отдельные этнорегиональные «подгруппы», ареалом проживания, с когда-то общими этнокультурными и бытовыми предпосылками, в первую очередь -скотоводческими, с сохранением тотемизма и шаманизма59 [59, с. 107; 98, с. 30; 162, с. 265; 249; 251; 254; 255]. Единство ритуал а/практики этих народов видно даже в общности лексики. Например, известны многочисленные терминологические и этнодиалектные синонимы слова «узляу», носящие, в том числе, и звукоподражательный характер: «хоздау» (вост. башк. «Ьо^^ау»),
59 У тувинцев, алтайцев, хакасов и монголов эти явления не только живы до сих пор, но и интерес к ним выходит на совершенно новый высокий уровень. Как отмечает Е.К. Карелина, в наши дни «шаманы ведут активную практику, организуют свои сообщества, участвуют в общественной жизни. В 1993 г. в Туве впервые был проведён Международный научный семинар по шаманизму, положивший начало международным контактам тувинских шаманов» [98, с. 30]. Безусловно, эта тенденция связана с поисками этнической идентичности «малых» народов России и их нового понимания концепции национальной государственности, начавшегося в процессе «парада суверенитетов» 1990-х годов.