Роль символа в освоении смысловой структуры художественного текста

• Автор: Добрынина, Марина Валерьевна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Тверь
• Количество страниц: 151 с. : ил.

Глава 1 Содержание понятия «символ» и теоретическое
обоснование его ноэтически-ноэматического характера
1.1 Символ и символическое в философии
1.2 Знак и символ
1.3 Проблема определения символа. Символ как опредмеченный смысл. Анализ содержания символа
1,40собенности определения границ символа и символического. Интерпретационный потенциал
символа
1.5 Взаимосвязь символического и метафорического
форматов в художественном тексте
^ 1.6 Реализация интертекстуальности в символе и
символическом
Выводы по Главе
Глава 2 Методологические основания освоения смысловой
сферы художественного текста
2.1 Герменевтический метод как способ постижения неявно данного в тексте
2.2 Проблема освоения смысла как идеального неявно данного в тексте
2.3 Способы формирования смысловой сферы художественного текста
2.4 Возможности и опыт системного подхода к пониманию текста
2.5 Текстовые основания механизма формирования смыслов
2.6 Внутритекстовые основы интерпретации, ее герменевтические указатели и границы
2.7 Ноэматичность и освоение смысла
Выводы по Главе
Глава 3 Символ как инструмент освоения смыслов текста.
Возможности усмотрения смысловых ходов при интерпретации символа
Заключение
Л; Литература
Приложения

Настоящее исследование посвящено изучению потенциала символа как средства освоения смыслов художественного текста.
Гипотеза работы заключается в следующем: символ как
смыслообразующее средство обладает свойством ретроактивности по отношению к культурному опыту реципиента и проактивности по отношению к тексту. Это свойство символа обеспечивает включение текста в вертикальный контекст и освоение его смыслов. При этом прямая номинация символа в тексте и его непрямая номинация могут сосуществовать в тексте как собственно «символ» и «символическое». В качестве рабочего определения вертикального контекста мы принимаем следующее: вертикальный контекст являет собой определённую культурную парадигму, в которой так или иначе коррелируют тексты, находящиеся как на синхронном, так и на диахронном уровнях, обеспечивая преемственность, сохранение и развитие соответствующей культурной традиции.
Объектом исследования являются способы освоения смысловой сферы текста в процессе интерпретации символов, репрезентированных в художественном тексте.
Предмет исследования составляют
1) способы репрезентации смыслов в художественном тексте через форматы символьного характера, предъявленные в тексте путем прямой и непрямой номинации;
2) смыслообразующий потенциал символа в процессе рецепции, при взаимодействии символов друг с другом и иными смыслообразующими элементами и структурами текста.
Символ уже долгое время является предметом научного интереса как в философии, так и в филологии. Символ в художественном тексте, помимо своего потенциала в качестве средства смыслообразования и интерпретативного средства освоения смыслов текста, обладает свойствами опредмечивать эстетические, культурные, исторические идеальные
реальности, способностью устанавливать герменевтические связи, актуальные для понимания текста. Иными словами, символ - важнейший '' компонент ноэзиса. Ноэзис — «процесс задействования рефлективной
реальности, представленной в виде осмысленных компонентов действительности предметных представлений, действительности коммуникации, действительности смысловых и метасмысловых парадигм» [Богин 1993:43].
В данном исследовании изучаются проблемы презентации и роли символа, представленного в художественном тексте, его интерпретации, как текстового компонента, способного максимально реализовать ассоциативно-• 4» семантическую сеть личностных авторских/читательских смыслов,
интегрировать смысловую и эмоциональную доминанту текста.
Работа в этом направлении является актуальной. Анализ природы и герменевтического потенциала символа позволит не только уточнить терминологию философско-филологических исследований символа и символического, отличающуюся на данный момент неоднородностью, но и прояснить вопрос о природе символа и его роли, как фактора, влияющего на производство и понимание текста.
4.., Наиболее известные существующие теории символа разрабатывались
такими известными филологами и лингвистами, как Ю.М. Лотман, Б.А. Успенский, А.Ф. Лосев, В.Н. Топоров, М.К. Мамардашвили, А.М. Пятигорский.
В практической части работы символ рассматривается как средство смыслопостроения и средство актуализации в процессе освоения смыслов текста. Использованный в работе иллюстративный материал составили дроби художественных текстов русских и английских авторов.
Актуальность исследования определяется необходимостью описания роли символа как одного из герменевтических внутритекстовых механизмов смыслоформирования, важностью выявления его смыслообразующего

ней не выделена связка, опосредующая между формой и значением. /.../ Если метафора делает ставку на смысл, то знак и символ - на форму. В метафоре постепенно стабилизируется и приобретает отчетливость значение; в символе и знаке - форма. /.../ Метафора ведет образ по линии конвенционализации смысла» [Арутюнова 1978:127,129]. Характерно, однако, что в более поздней статье «Метафора и дискурс» Арутюнова уже пишет о метафоре несколько иначе: «Схематизация означающего в символе делает его связь со значением менее органичной. Это кардинально отличает символ от метафоры, в которой отношения между образом и его осмыслением никогда не достигают полной конвенционализации» [Теория метафоры, 24].
В системе работы М.К.Мамардашвили и А.М.Пятигорского «Символ и сознание» символ дешифруется и получает новый код через понятие метафоры. Причем говорить о метафоре как о понятии по отношению к ее значению у этих авторов можно лишь с большой долей условности, ибо это имя употребляется ими шире - не в том терминологически точном смысле, что закрепился в лингвистике и литературоведении. В свою очередь, словами, семантически близкими, по мысли авторов, к метафоре, являются стиль, форма, композиция, произведение (текст), собор и т. д.: их связывает представление о структурном единстве компонентов в составе целого, о некоей внутренней законосообразности обозначаемых явлений, благодаря чему все они могут рассматриваться как «машины производства смысла»: «... фиктивная конструкция (то есть композиция. - М.Д.) есть единственное, что в своем пространстве может родить истину и смысл»; «собор как нечто, что внутри себя рождает историю», «организованный язык, содержащий в себе максимальное количество различных временных пластов и обозначающий их смыслами, зашифрованными в символах и в расположениях самих частей собора» [Мамардашвили, Пятигорский 1997: 153, 248]. Так и метафора - в ней, «имеющей как бы два конца, есть нечто такое, что саморождает эти концы» [Мамардашвили, Пятигорский 1997: