Этноментальные основы литературы черкесского зарубежья

• Автор: Абдокова, Марина Борисовна
• Шифр специальности: 10.01.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Черкесск
• Количество страниц: 379 с.

СОДЕРЖАНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Тема Кавказской войны и изгнанничества в художественной традиции черкесских мухаджиров. Принципы осмысления
ГЛАВА 2. Ностальгия по исторической родине в творчестве писателей черкесского зарубежья. Текст и литературно-исторический контекст
ГЛАВА 3. Роль мифоэпической традиции, нартского эпоса как первоосновы образного осмысления эпического времени и эпических характеров. Сравнительный анализ литературного творчества адыгских писателей на исторической родине и за рубежом
ГЛАВА 4. Литераторы черкесского зарубежья и процесс ассимиляции в культуру стран проживания
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Адыгское переселение и, как следствие, формирование адыгской диаспоры началось задолго до трагических событий Кавказской войны. Сирия, Египет, Турция стали той этнокультурной средой, в которой адыги оставили значительный исторический след. Влияние адыгских переселенцев бесспорно и в истории некоторых европейских народов (греков, итальянцев и др.). Наибольшего влияния этнические адыги добиваются в общественной и культурной жизни Ближнего Востока в середине прошлого тысячелетия. Известно, что по меньшей мере два столетия (XIV-XVI) правителями Египта были черкесские мамлюки. Именно потомки этих адыгов стали впоследствии наиболее значимыми представителями общественной, военной, культурной и научной элиты стран, в которых обосновались многие из покинувших родину черкесов. Несмотря на то, что значительная часть первых адыгских переселенцев как бы растворилась в этнокультурном бытии стран пребывания, эта древняя диаспора и по сей день - предмет национальной гордости всех этнических адыгов. Черкесским историкам еще предстоит изучить этическое влияние памяти о первых адыгских переселенцах на этнокультурное бытие адыгов прошлого и современности.
И все же кульминационная точка адыгского исхода и, как следствие, рождение диаспоры, кровно связанной с памятью об исторической родине, — это период с 1864 по 1878 годы. Трагическое переселение адыгов с родных земель обусловлено множеством причин, главная из которых - Кавказская война и связанное с ней противостояние Османской империи и России. Один из самых древних и многочисленных народов Кавказа стал жертвой борьбы за влияние двух крупнейших держав.
Фундирующим компонентом историко-культурного генезиса литературы адыгской диаспоры является осмысление духовного и художественного резонанса адыгских литераторов разных времен на трагедию черкесского народа, грандиозный по масштабам исход с родных земель, произошедший в последней четверти XIX века.

Огромные пласты профессиональной литературной культуры черкесского зарубежья сегодня начинают только осваиваться на исторической родине. Научное освоение литературных памятников адыгского зарубежья в течение двух последних десятилетий стало неотъемлемой частью роста национального самосознания народа, значительная часть которого волею истории оказалась за пределами родных земель. Проблемы духовно-нравственного возрождения адыгского этноса на исторической родине невозможно разрешить в отрыве от постижения всей философско-исторической многомерности общеадыгской (зарубежной и «материковой») культуры.
Системный научный анализ процессов формирования, развития и современного состояния зарубежной адыгской художественной словесности не опережает, а сопутствует процессам творческого и этического освоения её достижений рядовыми читателями и научными исследователями на исторической родине. Литературный багаж черкесского зарубежья — важнейший компонент гуманитарной (интеллектуальной и эстетической) истории всего этноса.
Процесс этноисторического, духовного самопознания адыгского этноса ставит в качестве одного из важных вопрос об этноментальных основах адыгской зарубежной словесности.
Актуальность исследуемых нами проблем - в воссоздании целостной картины зарождения и развития литературы диаспоры как неотъемлемой части литературы общеадыгской. Понять пути развития единого культурноэтнического бытия народа невозможно без того, чтобы точно не определить историко-культурную генеалогию и этноментальные основы богатейшей литературы диаспоры. Возвращение на историческую родину многих забытых и даже неизвестных ранее имен, произведений, относящихся к литературе черкесского зарубежья, значительно трансформируют, делают более объемными наши представления о путях развития адыгской литературы. Возникает возможность сопоставления, соединения в наших суждениях опыта литературно-художественного развития культуры разделенного этноса.

понимание сущности этноментального своеобразия адыгской культурно# традиции и ее зарубежнгого литературно-художественного потока.
Мы не можем избежать постановки ряда сугубо филологических проблем при изучении художественной поэтики произведений, в которых отражена многомерная тема мухаджирства. Повторимся, тему мухаджирства (изганничества) мы считаем базисной в формировании зарубежной черкесской словесности. Наиболее обоснованным и универсальным представляется анализ, основывающийся на категориях содержательной формы, выявляющий функциональность формы по отношению к содержанию. Такой анализ позволяет уяснить, как содержание трансформируется в формообразовании, и наоборот, как тот или иной формообразующий прием влияет на содержательную часть. Важно, что подобный подход не разрушает восприятие художественной целостности произведения, а напротив, проявляет закономерности архитектоники, внутренние существенные связи в нем.
Форма плача, одна из важнейших для нашего понимания этноментальных основ зарубежной черкесской и общеадыгской литературы, трактуется его создателем по меткому определению М.М. Бахтина как технический аппарат эстетического свершения. Для Джараша Нихада, детально воссоздающего конкретный исторический эпизод адыгской истории (черкесский исход с родных земель), забота о многомерном художественном отражении темы средствами тонкой психологической разработки персонажей, их переживаний и размышлений, становится именно фактом эстетического свершения.
Мы делаем акцент на эстетическом измерении, ибо образная палитра плача по силе воздействия как бы возвышается над архитектоническим структурированием материала и всем, что можно обозначить как «технический аппарат». Сказитель как бы скрывает от воспринимающего сознания все следы «технической» работы. Мы погружаемся вместе со сказителем в переживание событий не в какой-то исторической ретроспекции, а по принципу «здесь и сейчас»:
Тенджыз Ф1ыц1эжьым кхъухьхэр щызоуэ,