Взаимодействие искусств в творческом осмыслении В.В. Набокова : русскоязычная проза крупных жанров

• Автор: Вострикова, Анна Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 214 с.

ГЛАВА I. ЗНАЧИМОСТЬ ИСКУССТВА ДЛЯ НАБОКОВА-ХУДОЖНИКА
§ 1.1 НАБОКОВ-ТЕОРЕТИК ИСКУССТВА
§1.1.1 О проблеме вырождения искусства
§ 1.1.2 О синтезе искусств
§1.2 ТВОРЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ И ПРОБЛЕМА ВОСПРИЯТИЯ ИСКУССТВА В ИСТОЛКОВАНИИ В. НАБОКОВА
ГЛАВА II. ЗРЕЛИЩНО-МУЗЫКАЛЬНЫЕ МОТИВЫ И ОБРАЗЫ В РОМАННОМ ПРОСТРАНСТВЕ В.В. НАБОКОВА
§ 2.1 МУЗЫКА, ПЕСНЯ И ТАНЕЦ
§2.1.1 Живописно-цветовое восприятие музыки
§2.1.2 Музыкальная метафора
§2.1.3 Музыкальные диссонансы
§2.1.4 Музыкально-театральный мотив танца и песни
§ 2.2 ПСЕВДОИСКУССТВО ТЕАТРА
§ 2.2.1 Декорации жизни
§ 2.2.2 Искусство театрального актёра
§2.2.3 Театрально-цирковые метафоры
ГЛАВА III. ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО В ТВОРЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ В.В. НАБОКОВА
§3.1 ЖИВОПИСЬ
§ 3.2 ФОТОГАЛЕРЕЯ НАБОКОВСКИХ ОБРАЗОВ
ГЛАВА IV. ЖИЗНЬ И КИНОИСКУССТВО В ИНТЕРПРЕТАЦИИ
В.В. НАБОКОВА: ВЗАИМНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ
§ 4.1 ПРИЁМ КИНОМОДЕЛИРОВАНИЯ В КНИГЕ «ДРУГИЕ БЕРЕГА»
§ 4.2 ПЕРЕВЁРНУТЫЙ КИНОМИР
§4.3 РЕКЛАМА
ГЛАВА V. АРХИТЕКТУРНЫЕ И СКУЛЬПТУРНЫЕ ОБРАЗЫ И ИХ ФАРСОВО-ГРОТЕСКНЫЕ ПОДОБИЯ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ В.В. НАБОКОВА
§ 5.1 АРХИТЕКТУРНО-СКУЛЬПТУРНЫЕ ОБРАЗЫ И ПОДОБИЯ
§ 5.2 ИСКУССТВО ШАХМАТ, ИЛИ БЕГСТВО КАК СРЕДСТВО САМОЗАЩИТЫ ГЕРОЯ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Список условных сокращений названий произведений и лекций В.В. Набокова с описанием изданий, на которые даны ссылки в тексте (в скобках указывается сокращенное название и страницы цитируемого издания).
АР - «Ассистент режиссёра» // Набоков В.В. Со дна коробки. Прозрачные предметы. М.: Издательство Независимая газета, 2001.
Д - «Дар»: Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 3. М., 1990.
ДБ - «Другие берега» // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М., 1990.
ЗЛ - «Защита Лужина» // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.,
1990.
КДВ - «Король, дама, валет» // Набоков В.В. Король, дама, валет: Роман. М.: ООО «Издательство АСТ», 2000.
КО - «Камера обскура» // Набоков В.В. Романы / Сост., подгот. текстов, предисл., A.C. Мулярчика; Коммент. В.Л. Шохиной. М.: Современник, 1990.
Л - «Лолита» // Набоков В.В. Лолита: Роман. М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1999.
ЛЗ - Лекции по зарубежной литературе // Набоков В.В. Лекции по
зарубежной литературе. М., 2000.
ЛР - Лекции по русской литературе //Набоков В.В. Лекции по русской литературе. М, 1996.
М - «Машенька» // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. М., 1990.
П - «Подвиг» // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М., 1990.
ПК - «Приглашение на казнь» // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4.
М., 1990.
С - «Соглядатай» // Набоков В.В. Соглядатай: повесть; Отчаяние:
роман. СПб.: Азбука-классика, 2004.

В художественном пространстве В.В. Набокова дивным образом переплетаются, взаимодействуя друг с другом, почти все виды изобразительного, пластического и игрового искусств. Это архитектура и живопись, музыка и танец, театр и цирк, фото- и киноискусство, пантомима и скульптура. Пересекаясь друг с другом, они проникают в жизнь героев и становятся неотъемлемой её частью, порой подменяя собой естественно-природную основу человеческих отношений, замещая их театрализованной или иной игрой; сам человек уподобляется скульптуре, манекену, бездуховной кукле; фотография или кинофильм становятся подменой настоящих событий, псевдоидеалом. Изображения мнимо-фальшивой жизни, однако, с таким искусством имитируют реальность, что в её действительность можно невольно и поверить. Не удивительно, что один из критиков написал: «Какой ужас так видеть жизнь, как её видит Сирин!»1
Набокова часто выдают за чистого апологета игры, виртуозного мастера и поклонника формы, что является заблуждением. Такая точка зрения исходит от верного по сути высказывания Ходасевича, который утверждал, что Набоков не прячет своих приёмов, выставляет их наружу, показывает лабораторию своих чудес . Литературоведы последующих десятилетий строят на этом иную концепцию. Так, А. Чех в статье «Противоречивый Набоков» прямо пишет, что его «пресловутая холодность (так до конца и не ставшая натурой), его подчёркнутое отчуждение от корней, уход в иллюзии искусства - не есть ли это своеобразная месть миру, не принявшему его дара?»3 Но везде, о чём Набоков говорит, - в политических своих статьях, в художественных текстах - у него есть идеал, совершенно чёткая точка отсчёта. Существует нечто, что связывает его с читателем, что привлекает к нему интерес современной России, некий общий дух, «который поймёт и оценит будущий историк», - писал с надеждой Набоков в 1927 году. Сегодня мы стремимся оправдать эту надежду. Каждый исто1 Цит. по: Бойд Б. Владимир Набоков: русские годы: Биография / Пер. с англ. М.: Издательство Независимая Газета; Спб.: Издательство «Симпозиум», 2001. С. 401.
2 Ходасевич В. О Сирине // Ходасевич В.Ф. Книги и люди. Этюды о русской литературе. М., 2002. С. 418-431.
3 Чех А. Противоречивый Набоков // Сибирские огни. Новосибирск, 1999. № 3. С. 212.
звуковых экспериментов любознательной детской натуры, например: «Упомянем далее: двойной (первый раз соскочило) щипок крючка, когда тебе, расставившему руки, застёгивают меховой воротник; зато какая занимательная перемена акустики, ёмкость звука, когда воротник поднят; и если мы уже коснулись ушей: как незабвенна музыка шёлковой тугости при завязывании (подними подбородок) ленточек шапочных наушников» (Д, 18).
Музыкальный мотив, связанный с живописно-цветовым восприятием жизни героями, вмещает в себя различные образы: романтический образ музыкального присутствия, музыку природных явлений, музыку тишины, мелодии прошлого. «Поэт с мягкой любовью вспоминает комнаты родного дома, где оно [прошлое] протекало. Он сумел влить много лирики в поэтическую опись вещей, среди которых протекало оно. Когда прислушиваешься... Мы все, чутко и бережно... Мелодия прошлого...» (Д, 110) В художественной прозе Набокова встречается даже сочетание «музыка правды»: «<...> Фраза из записок друга моего отца, Григория Ефимовича Грум-Гржимайло, запомнившаяся мне навеки, полная удивительной музыки правды, именно потому, что это говорит не невежда-поэт, а гениальный естествоиспытатель» (Д, 109).
В романе «Машенька» Набоков живописует, опредмечивает музыку: «И среди жёлтого, жаркого блеска, среди звуков, становившихся зримыми в виде складок пунцовых и серебристых платков, мигавших ресниц, чёрных теней на верхних балконах, перемещавшихся, когда продувал ночной ветерок, среди этого мерцанья и лубочной музыки, среди всех плеч и голов, в громадной, битком набитой риге, -для Ганина было только одно: он смотрел перед собой на каштановую косу в чёрном банте» (М, 66). Читатель настроен ожидать песнь «соловья», который по закону жанра вторил бы настроению влюблённых, создавал бы соответствующее настроение гармонии и счастья. Но у Набокова всё наоборот, он мягко карикатуриру-ет музыкальное действо, перенося его в неромантическое место, и на этом контрасте показывает непреходящую красоту, от которой зависит музыка сердца Ганина, - образ девушки-татарки. «Ганин отпахнул пошире раму цветного окна, уселся с ногами на подоконник <.. .> и думал о том, что, верно, никогда, никогда он не узна-