Роман Ф.М. Достоевского "Идиот" в свете научно-философской рефлексии XX-XXI вв.: смысл и ритм

• Автор: Отева, Ксения Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 222 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ НАУЧНО-ФИЛОСОФСКОЙ РЕФЛЕКСИИ ВОКРУГ РОМАНА Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ» В XX - XXI ВВ.: ТЕКСТ О ТЕКСТЕ
1.1. Постановка проблемы
1.2. Научно-философская рефлексия вокруг романа «Идиот» как текст
1.3. Образ автора в тексте о тексте романа «Идиот»: в поисках идеала
1.4. Образ автора в тексте о тексте романа «Идиот»: проблема эстетической любви
1.5. От интерпретации к поэтике текста (обоснование опыта металингвистического анализа романа)
ГЛАВА II. СМЫСЛ И РИТМ В РОМАНЕ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ»
ИЛ. Проблема соотношения ритма и смысла
II. 2.0 специфике прозаического ритма
II. 3. Ритм И ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧ ПРОЗЫ
11.4. К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ОСНОВАНИЙ АНАЛИЗА РИТМА ПРОЗЫ
11.5. Формирование методики анализа ритма прозы
II. 6. Опыт АНАЛИЗА РИТМА ПРОЗЫ 1 ГЛАВЫ I ЧАСТИ РОМАНА Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «Идиот»
11.6.1. Ритмические таблицы «Компонентный состав рем»; «Маркированные
коммуникативные структуры», «Регистровая техника»
II. 6.2. Ритмическое поле Рогожина
11.6.2.1. Компонентный состав рем
11.6.2.2. Коммуникативные структуры
11.6.2.3. Регистровая техника
11.6.3. Ритмическое поле Лебедева
11.6.3.1. Компонентный состав рем
11.6.3.2. Коммуникативные структуры
И.6.3.3. Регистровая техника
11.6.4. Ритмическое поле князя Мышкина
ІІ.6.4.1 .Компонентный состав рем
11.6.4.2. Коммуникативные структуры
11.6.4.3. Регистровая техника
11.6.5. Ритмическое поле повествователя
IL6.5.1. Компонентный состав
11.6.5.2. Коммуникативные структуры
11.6.5.3. Регистровая техника
II. 7. Образ князя Мышкина в литературоведческих интерпретациях I главы 1 части романа «Идиот»

II.8. Особенности ритмического образа князя Мышкина в I главе 1 части романа «Идиот»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Введение
Научно-философская рефлексия вокруг романа «Идиот» представлена обширным кругом спорящих друг с другом интерпретаций, сфокусированных на фигуре центрального героя. Истолкования образа князя Мышкина изначально отличались резкой поляризацией исследовательских мнений и выраженной аксиологической позицией пишущих по отношению к судьбе и личности героя. Бурным интересом к роману «Идиот» отмечены 90-ые гг. XX в., породившие значительное количество новых прочтений произведения, связанных с религиозным контекстом творчества Достоевского, например [Горичева, 1995; Ермилова, 1993; Кириллова, 1991; Касаткина, 1999; Котельников, 1996; Левина, 1994; Поддубная, 1996 и др.]. Напряженная дискуссия о личности князя Мышкина в аспекте его истинной или ложной христоподобности окончательно сформировала представление о неразрешимой противоречивости образа героя.
Стремление преодолеть антиномичность в научном осмыслении романа побуждает интерпретаторов искать идеологические контексты, способные выявить авторскую интенцию в произведении и прояснить «тайну» [Степанян, 2003, с. 141] героя. Образ Мышкина включают в многообразные культурные, межлитературные связи. По словам В. А. Свительского, «очень часто в последнее время фигура Мышкина рассматривается в отрыве от художественного целого» [Свительский, 2008, с. 107].
Разрыв между образом князя Мышкина в исследовательском тексте и
его романным прототипом сегодня становится предметом
литературоведческой рефлексии, осуществляемой с разных позиций Н. А.
Арсентьевой, С. И. Пискуновой, В. А. Свительским, А. М. Эткиндом и др.
Кроме того, осмысление научно-философской рефлексии романа «Идиот»
включено в круг важных для современного достоевсковедения вопросов о
путях интерпретации произведения современной культурой в целом. Помимо
традиционного интереса сравнительного литературоведения к

противоположных концепций, созвучны в общем желании сформулировать представление об идеальной личности.
В тексте о тексте романа «Идиот» сложился собирательный образ автора - борца за идеал. Представление о нравственном и духовном абсолюте имманентно заложено в произведении, но не выражено в форме прямой проповеди, - так можно сформулировать общую исходную точку многих исследований. Эта неявная истина проявляется прежде всего через образ главного героя. Отсюда два полярных интерпретационных хода: писать о князе как о человеке, который практически реализует высокие ценности [Альми, 2001; Бабович, 1974; Буланов, 1992; Волынский, 2007; Ермилова, 1993; Иванов Вяч., 1987; Кузнецова, 2009; Киносита, 1994; Кунильский, 2003; Новикова, 1997; Обломиевский, 1976; Одиноков, 2003; Поддубная, 1996; Померанц, 1990; Свительский, 2008; Сердюченко, 2001; Скафтымов, 1972; Фудель, 1998; Чо Хе Кюн, 2000; Щенников, 2001; Эпштейн, 1988], — или как о человеке, не выдерживающем испытания идеалом, доказывающем его от противного [Берковский, 1969; Волкова, 1999; Жожикашвили, 1997; Касаткина, 1998; Касаткина, 1999-1; Кириллова, 1991; Курляндская 1988; Кригер, 1994; Левина, 1994; Мережковский, 2000; Парамонов; Слизина, 1987; Степанян, 2001; Тоичкина, 1998; Фридлендер, 1959; Энгельгардт, 1995]. В обоих случаях авторы горячо отстаивают собственные представления об идеале. Большинство работ открыто идеологичны и оценочны, содержат прямое суждение о том, прав или неправ герой. К спору о религиозной и нравственной компетентности героя нельзя относиться как к недостатку научного осмысления романа. Образ Мышкина противится беспристрастному, безоценочному прочтению, и художественная стратегия романа требует от читателя выбора - за или против князя как носителя идеала.
Этот выбор тесно связан с понятием «неудачи», преследующим князя в
научной рефлексии романа: двусмысленность финала мышкинской судьбы
заставляет сомневаться в том, что его образ находится в зоне