Путь человека к Истине в Даосизме эпохи Чжань-го (в корреляции с Парменидом): философско-антропологический анализ

• Автор: Белая, Ирина Витальевна
• Шифр специальности: 09.00.13
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Курск
• Количество страниц: 173 с.

1. Истина как плодотворная тавтология Даосизма
1.1. Дао как смыслообразующий принцип философии
1.2. Космогония в структуре Пути - Дао
1.3. Дао как способ соотношения Микрокосмоса и Макрокосмоса: опространствливание понятий о человеке в китайской философии
2. Концептуализация Истины и Бытия в философии Парменида и Лао
2.1. Древняя Греция и Древний Китай: «бытийность» Истины как «несо-крытости» и «не-бытийность» Истины как «действительности»
2.2.Коррелятивность «Пути-Дао» в трактате Лао-цзы «Дао де цзин», «Пути-Истины» и «Пути-Мнения» в поэме Парменида «О Природе»
Заключение
Список литературы

Актуальность исследования. Путь человека к Истине принадлежит к числу вечных вопросов философии, именно потому, что сама философия в ее древнегреческом понимании определяется как Ьтатццц пд т>;д о1ц0глад, наука «Истины». Что для нас означает «Истина»? Какие пути ведут к ее постижению? Эти вопросы были поставлены еще в древности и попытки их решения в различных формах прослеживаются на протяжении всей истории человеческой мысли. Но, несмотря на многообразие концепций, и учений предложенных мыслителями разных эпох проблема поиска Пути человека к Истине не утрачивает своей актуальности и в настоящее время. Свидетельством тому - многочисленные антропологические и историко-философские исследования конца XX началф(Х1 вв.
Потеря нравственных ориентиров, разобщенность ценностей современной цивилизации по-новому ставит вопрос об укорененности человека в мире. Раздробленность существования в эпоху Чжань-го («Период Борющихся царств» Ч-Ш вв. до н.э.) привела к обесцениванию духовных ценностей и, как следствие, утрате Дао (естественного, природного начала). Даосизм предлагает свой Путь к обретению утраченного единства со всем сущим. Обращение к философской классике Даосизма эпохи Чжань-го и философской мысли Древних Греков обусловлено, также тем, что «Путь» (или Дао) есть изначально феномен древнекитайской мысли, а «Истина» (Алетейя) принадлежит мысли Древних Греков. В произведениях как древнекитайских («Трактат о Дао и Дэ» Лао-цзы) так и древнегреческих философов (трактат Парменида «О Природе») поднимается проблема поиска человеком Пути к Истине. В связи с этим методологической основой исследования выступил компративистский анализ «Пути Дао» Лао-цзы и «Пути Истины» Парменида.
На каком пути человек пребывает в современной реальности? Что для него является значимым? Стремится ли он познать Истину как древнегреческие фи-

лософы и узнать свою природу (Дао) как древние китайцы? Скорее, в нашем сознании вещи занимают больше места, чем Истина или Дао. Мы становимся рабами вещей, не замечая, что теряем нечто большее - себя самих. В хаотичном пространстве современного мира человек есть просто сущее, потерявшее свой Путь. Человек не может обрести Путь, так как не ведает Истины. Знает устройство современных вещей, но не знает своей собственной Природы. Не имеет мира, где он может гармонично существовать со всем сущим, «топоса», где мог бы осуществлять свое назначение. Мир оказывается структурой взаимозаменяемых мест.
Человек, по словам М. Хайдеггера, изначально «брошен» в мир. Только в мире он может найти и обрести себя. Поэтому вопрос ныне заключается в том, как найти самого себя, свое место в мире и как вообще найти мир, где искать такой мир, в котором мы могли бы благостно и вполне надежно устраивать самих себя. Вопрошаемым является основа нашего существования. Существует ли в чистом виде такая реальность, которую мы в состоянии были бы очертить и отождествить как «действительность» - мир, в котором человек может действовать сообразно своей природе? Тем более актуально для нас сейчас звучит вопрос древнекитайского философа Чжуан-цзы о том, «куда же скрылось Дао», что человек начал покоряться вещам. Как нам вернуться к своей «истинной природе» или как говорят китайцы - «обрести Дао»?
Древние даосы говорят о необходимости «хранить в себе Единое» и пребывать в «сокровенной сообщительности» с миром. Древнекитайским мудрецам были присущи такие качества, как «покой» (цзин), «сообщительность» со всем сущим (туи), «несотворенная цельность» (пу), «гармония» (хэ), «единство» с природой (и).
Как «Природу» бытие всего сущего понимали и китайцы, и греки. Вне единства нет никакой Природы самой по себе. Однако Природа как единство всего сущего оказывается неуловимой. «Единое есть все» (г.у ясшта). Но все как

«бытия-как-идеи» и «энергейи» следует понимать всю раннегреческую философию, которая после софистов и Сократа в лице Платона и Аристотеля превращается в метафизику.
Гераклит верил в непрерывно изменяющийся мир, вечное становление. Для него иллюзорным было всякое неподвижное существо; первовеществом природы, согласно его утверждению, является огонь - символ непрерывной изменчивости и текучести всех вещей. Гераклит учил, что все изменения в мире происходят в результате активных циклических взаимодействий различных пар противоположностей и рассматривал каждую такую пару как единое целое. Единство, содержащее противоположности, но стоящее над ними, он называл Логосом, в Китае такое единство именуют Дао.
У греков брешь в функционировании логоса, который до тех пор считали полностью заслуживающим доверия, довелось пробить гипотезе платоновского «Парменида». «Философия начала с того, что признала «в качестве единственного критерия реальности» некие «положительные характеристики», способные стать «элементами определения». Стало быть, «бытие» могло быть высказано. Но что если мы, в порядке гипотезы, перед тем, как помыслить существующее единое, попытались бы сосредоточиться на абсолютном едином, «чистом и простом в своем единстве»? О таком едином нельзя сказать, является ли оно целым или частью (будучи единым, оно не множественно: поэтому у него нет «частей»; не имея частей, оно не может образовать «целое»); имеет ли оно пределы и форму; находится ли в самом себе или в чем-то другом, является ли равным себе или чему-то другому. Из этого единого придется последовательно устранить движение и неподвижность, сходство и различие, равенство и неравенство и все вплоть до времени - ибо оно не может быть ни «моложе», ни «старше». В конце концов нельзя будет даже утверждать, что оно «есть», «существует»: ему отказано и в бытии. Снимая таким образом все возможные определения единого, мы тем самым (в полном согласии с логикой) лишаемся всякого «определе-