Формирование рискогенного социокультурного контекста в пореформенном российском обществе

• Автор: Багнычева, Наталия Викторовна
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Краснодар
• Количество страниц: 149 с.

ГЛАВА 1. РИСК В РАКУРСЕ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА
1.1. Философские горизонты социальной рискологии
1.2. Рискологические концепции в исследовании реалий
российского пореформенного общества
ГЛАВА 2. КРИЗИС СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ И ЦЕННОСТНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ КАК ФАКТОР НАКОПЛЕНИЯ РИСКА
2.1. Рискогенный потенциал ценностной дезинтеграции общества
2.2. Деформации процесса социализации: воспроизводство риска
ГЛАВА 3. РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ РИСКА В КУЛЬТУРЕ И СОЦИАЛЬНОЙ ЛОГИКЕ
3.1. Риск в массовой культуре и криминализация сознания
3.2. Логика российской политической элиты: рискогенные аспекты
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА
Актуальность темы исследования. В отечественной социальной науке в последнее время все больше внимания уделяется проблемам социального риска в его различных аспектах. Это связано преимущественно с осознанием повышенной рискогенности периода социеталыюй трансформации, неблагоприятного состояния экологической среды, отсталости технико-технологической базы и т. д. Исследуются риски модернизации и демодернизации, риски социальной среды. Серьезный общественный резонанс и соответствующее отражение в научной литературе получает распространение международного и внутреннего терроризма и его влияние на политическую ситуацию, социальные отношения и духовную атмосферу в обществе. Отдельную тему, хотя и близко связанную с рискологией, составляет стремительное развитие криминогенных процессов, засилие нелегальных и противоправных социальных практик, рост влияния теневого сектора в экономике, коррупция и вывоз капитала.
Однако значительно меньшим вниманием пользуются рискогенные процессы в культуре, которые не менее, если не более, важны. Ведь именно в сфере культуры осуществляется воспроизводство социальной идентичности, и деформации социокультурных процессов чреваты необратимыми нарушениями последней. Уже в настоящее время отмечается изменение характера и направленности социализации, раскол в понимании базовых ценностей общества и т. д. Между тем социальную безопасность и стабильность исследователи ассоциируют с наличием прочного единства ценностей и целей общества. Отсутствие такого единства, несовпадение частногрупповых интересов и ценностей с интересами и целями общества как целостности ослабляют социальную интеграцию и ставят общество на грань выживания.
Все это дает основания говорить, что в сфере общественного мировоззрения и культуры сложилась не менее рискогенная ситуация, причем именно здесь скрыты корни генерализации социального риска, его воспроизводства и распространения на близкое и дальнее будущее. Кроме того, фундаментальное значение для перспектив российского общества имеет способность его культурной и политической элиты к адекватной рефлексии над идущими долговременными процессами, к стратегическому мышлению в области мировоззренческой интеграции различных старых и новых социальных групп, а также многочисленных этнических образований, отношения которых также чреваты культурными и религиозными конфликтами и имеют потенциал рискогенности. Речь идет о возможностях адекватного ответа на многочисленные вызовы, предлагаемые в сложившейся ситуации, о понимании исторической ответственности за качество воспитания молодого поколения, за сохранение культурного наследия прошлого.
Наконец, необходимо отметить растущее присутствие рискогенной составляющей в стереотипах массовой культуры, на базе которых формируются траектории социальной логики. Это проявляется в криминализации образа экранного положительного героя, в распространении виртуального и экранного насилия. Влияние этих явлений на рост девиантного поведения и смещение нравственных акцентов в социальной оценке последнего не подлежит сомнению.
В целом актуальность изучения социокультурных процессов пореформенного российского общества в рискологической парадигме определяется расширением репрезентации риска в культуре, изменением характера социализации под влиянием накопления рискогенного потенциала социальных практик, высокой степенью социокультурной дезинтеграции общества, угрожающей сохранению его идентичности.

Как подчеркивает Т.И. Заславская25, на практике трансформация большинства посткоммунистических обществ, по крайней мере на первых этапах, сопровождается не созиданием, а разрушением, в том числе в области культуры. Об этом свидетельствуют свертывание высокотехнологических производств, кризис науки и образования, депрофессионализация ценных кадров, утечка лучших умов за рубеж, ухудшение качества жизни и условий развития личности, возвращение многих общественных групп к традиционному образу жизни, широкое распространение неправового поведения, коррупции, нелегальщины и преступности, разрушение общественной морали. В ряде посткоммунистических стран социальная трансформация сопровождается обострением межнациональных конфликтов, перерастающих в затяжные войны.
С этой точки зрения стремительно модернизируемое общество, привыкшее прежде к традиционным домодерным социетальным ценностям - предельный случай нестабильного состояния развивающейся социальной системы. Для человека такое состояние общества реально выступает как неожиданное, резкое, быстрое, т. е. тяжелое, изменение социальной среды. Здесь речь идет не просто об усложнении адаптации, но о более глубоких и специфических реакциях индивида на разрушение той сети социальных связей и норм, которые регулировали его социальные действия раньше. В процессе повседневного принятия решений, саморегулирования поведения человек попадает в ситуации новой неопределенности, более высокого порядка.
Вообще общество риска, как утверждает 3. Бауман26, можно назвать обществом неопределенности и двойственности. Это означает, что риск
25 Заславская Т.И. Современное российское общество. Социальный механизм трансформации. М.: Дело, 2004. С. 92.
2 Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь Мир, 2004. С. 164-165.