Категория ничто и ее методологическое значение

• Автор: Дмитриева, Валерия Александровна
• Шифр специальности: 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Саратов
• Количество страниц: 144 с.

Оглавление
Введение
Глава 1. Категория ничто в онтологии: теоретико-методологический . анализ
§1. Категория ничто (небытия) в философии
§2. Методологическое значение категория ничто в онтологии
Глава 2. Методологическое значение категории ничто в современном
естествознании и философии
§ 1. Методологическая роль категории ничто в современной физической
науке и естествознании
§2. Проблема нигилизма и дискуссии о ничто в современной онтологии
Заключение
Список литературы

Введение
Актуальность темы. Категории ничто, небытие занимали человеческую мысль с давних пор. Основные интеллектуальные усилия в западноевропейской философии были направлены на постижение и понимание бытия, сущего, вместе с тем обращалось внимание на противоположную категорию - ничто и по сей день обращается. Следовательно, категория ничто являлась и является своеобразной универсалией культуры (B.C. Степин), категорией философии, концептом (Ж. Делез, Ф. Гватари). Какую роль ничто, небытие играли и продолжают играть в интеллектуальной жизни человека и общества? Во многих мифологиях мира из ничто возникает всё. А как, каков «механизм» этого возникновения? Это оставалось, возможно, загадкой для мифологического мышления, а так же и для религиозного, раннего философского. Раз эта категория была введена в оборот мышления (мифологического, религиозного, научного, философского и др.), значит, она для чего-то была нужна, имела какое-то предназначение, выполняла какую-то роль. А отсюда возникает необходимость философского выяснения, осмысления методологической роли категории ничто. Встает проблема философского синтеза представлений о ничто, существовавших и существующих по сей день об этом понятии в различных областях культуры.
Попытка поставить проблему небытия, ничто парадоксальна: как можно осмыслить то, чего нет, а тем более дать ему рациональное определение. Другой аспект проблематики ничто состоит в следующем: а существует ли оно, ведь его нет. Всё это выводит проблематику осмысления ничто, в методологическую плоскость. Необходимо новое обоснование присутствия ничто, а потом выяснения того, как, какими средствами его можно познать. Выявление методологической роли этой категории в различных интеллектуальных сферах представляется весьма актуальной проблемой.

Степень разработанности проблемы. Во всем многообразии концепций, в которых осмысливалась эта категория, можно выделить мифологические, религиозные, философские, научные и др.
В мифологиях, которые даже никогда не контактировали между собой, представлены понятия небытия, ничто. Здесь эти понятия часто связываются с первоначалом сущего, с исходным хаосом. Это как бы своеобразная «изнанка» бытия, которая постоянно присутствует.
В религиозном мировоззрении эти понятия также представлены, по-видимому, в силу связи с мифологией. Блестящей иллюстрацией служит христианство: Бог сотворил мир из ничто, придав ему соответствующие формы и сущности1.
Категории небытия, ничто представлены в самых ранних текстах философии. Можно найти немало утверждений о ничто, содержащихся в древнейших текстах Индии, Китая. Ключевыми концепциями ничто в философии явились учения элейской школы, прежде всего, Парменида, а также атомизма2. Обе школы задали своеобразные парадигмальные подходы к исследованию данных категорий: одна - отрицательный, другая положительный. Эти ориентации сохранились и по сей день.
В религиозной философии средних веков интенсивно обсуждалась проблема творения мира в связи с данными категориями. Но как произошло само творение мира из ничто - неясно; человеку, «твари» это непостижимо, поэтому ничто в данном случае остается «тайной».
1 См.: Антология средневековой мысли (Теология и философия европейского Средневековья). В 2 т. /Под ред. С.С. Неретиной; сост. С.С. Неретиной, Л.В. Бурлака. — СПб.,: РХГИ, 2001. 539 с. 635 с. (особенно: Абеляр П. С. 403 — 428 (1 т.); Августин Аврелий. С. 19 — 112(1 т.); Ансельм Кентерберийский С. 190 — 251 (1 т.); Альберт Великий С. 43 — 80 (2 т.); Бонавентура С. 122 — 140 (2 т.); Сигер Брабантский С. 238 — 251 (2 т.); Экхарт, Мастер С. 388 — 416 (2 т.); Эуригена Иоанн Скот С. 161 — 189).
2 См.: Антология мировой философии. В 4-х томах. Т.1, ч. 2. М.:Мысль, 1969. (АН СССР. Ин—т философии. Философ. наследие). Т.1. Философия древности и средневековья. Ред.коллегия: В.В. Соколов (ред.-составитель первого тома и авт. вступит, ст.) и др. 1969. 936 с. (С. 290—314; 321—369). Лурия С. Я. Демокрит. Тексты. Перевод. Исследования. Л., 1970. С. 264. См. также: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / АН СССР, Институт философии; Общ. ред. и вступительная статья А.Ф. Лосева. М., Мысль, 1979. С. 373.

«первоначально» ничего не было, было лишь бытие в возможности, которое равно небытию (pf| ôv). «А так как, очевидно, — писал Соловьев, — чистое небытие sua sponte перейти в действительное бытие никак не может (а только понятие небытия переходит в понятие бытия и обратно, как показано Гегелем, но понятие небытия не есть ничто, а именно понятие), то, положив абсолютным началом чистое небытие, на этом начале и следовало бы остановиться»75. Но Гартман гипостазируя понятие небытия (или чистой потенции), признает действительное существование небытия и пытается вывести из него действительное бытие мира, которое затем должно возвратиться в первоначальное состояние небытия; этот переход, как он полагал и есть цель мирового процесса. Итак, «потенция есть чистое, безусловное небытие»76. Небытие здесь понимается чисто онтологически и ни о какой его методологической роли речи быть не может. Только выход в гносеологию позволяет вести речь о методологии. Это обстоятельство -стремление утверждать онтологический статус небытия, ничто - характерно не только Гартману, но и целому ряду философских учений, оно рождает больше трудностей, чем эффективно что-то проясняет. Соловьев прав в том, что учениям Шопенгауэра и Гартмана присуща общая ограниченность западной философии — одностороннее преобладание рассудочного анализа.
Соловьев неоднократно высказывался критически в адрес философской системы Гегеля (хотя ему ставили в упрек, что он сам развивает гегелевские идеи, что, конечно, несостоятельно). Он высоко ценил гегелевскую философию, но не был ее последователем. При всем критическом отношении к западноевропейской философии он все же искал в ней и находил продуктивные и перспективные идеи.
Все учения западноевропейской философии он разделил на реализм и рационализм (в трактовке марксизма - материализм и идеализм), считая их недостаточными, ограниченными. Особо привлекал его внимание рационализм и, разумеется, философия Гегеля, его панлогизм. Он полагал, главным принципом
75 Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. М.: Мысль, 1988. Т.2 С.
76 Там же. С. 84.