Консервативное крыло общества "Арзамас" : Литературная и общественно-политическая позиция С. С. Уварова, Д. Н. Блудова, Д. В. Дашкова

• Автор: Майофис, Мария Львовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 328 с.

Введение
Литературное общество "Арзамас" (1815--1818) - в отечественной филологической науке одно из наиболее изученных историко-литературных явлений пушкинской эпохи. В рамках истории литературных сообществ XIX -- начала XX в. оно представлено богатейшим (особенно в сравнении с другими литературными институциями) материалом.
"Арзамас" всегда представлял и представляет до сих пор загадку для исследователей, во-первых, потому что подвергся мифологизации и в воспоминаниях участников, и в литературно-критических статьях, и в научных трудах последних полутора столетий, а во-вторых, потому что сохранившийся комплекс источников по его истории заведомо неполон.
Описание и исследование этого общества началось в 1850-е гг. с мемуаров участников "Арзамаса" и первых биографий A.C. Пушкина1. Тогда и была заложена та традиция изучения "Арзамаса", которой мы обязаны основным массивом материалов по арзамасской истории, и постановкой вопроса об особой роли "Арзамаса" в истории литературы начала XIX века. Эта авторитетная, существующая и по сей день традиция представлена именами П.В. Анненкова и Л.Н. Майкова, Е.А. Сидорова и И.А. Бычкова, П.И. Бартенева и М.Н. Лонгинова, Б.В. Томашевского и Л.Я. Гинзбург, М.И. Гиллельсона и В.Э. Вацуро. Ей мы обязаны лучшими, до сих пор непревзойденными образцами историко-литературных исследований. В числе этих работ, составляющих золотой фонд отечественной гуманитарной науки,
1 См.: <Уваров С.С>, Осьмое января 1851 года // Современник. 1851. T. XXVI.
№3. Отд. VI. С. 1-6. A.B. <Уваров С. С. > Литературные воспоминания // Современник. 1851. №6. Отд. II. С. 37—42. Стурдза A.C. Беседа любителей русского слова и Арзамас в царствование Александра I//Москвитянин. 1851. №21. Кн. 1. Отд.
1. С. 3-22. Вигель Ф.Ф. Записки. М., 1891--1893 (фрагмент об "Арзамасе” создавался в 1847-49 гг.). Тургенев Н.И. Россия и русские. (La Russie et les Russes.) Paris, 1847. Дмитриев M A. Мелочи из запаса моей памяти // Москвитянин. 1853. №23. 1854. № 1,2, 6, 12, 16. Анненков П.В. Материалы для биографии A.C. Пушкина. СПб., 1855. Анненков П.В. Пушкин в Александровскую эпоху. СПб., 1874 (книга создавалась в начале 1850-х гг.).

монографии М.И. Гиллельсона, статьи и заметки В.Э. Вацуро, комментарии к изданию арзамасских текстов в двухтомнике 1994 г. Однако нельзя не увидеть в этой традиции, в самом выборе арзамасских литераторов в качестве объектов историко-литературных штудий форму позиционирования ученых по отношению к современной им политике, идеологии и науке. Исследователи "Арзамаса" (как в советское время, так и в дореволюционную эпоху) естественным образом видели и себя, и своих героев представителями единой традиции российской интеллигенции, воспринимали критический пафос и шутливую форму арзамасских выступлений, направленных против реакционной идеологии, абсурдных теорий и мертвых текстов, как образец достойной гражданской и культурной позиции.
Все исследования, созданные в рамках описанной выше традиции, основывались на априорном убеждении их авторов в том, что "Арзамас" был временем предварительного формирования целей, идеалов, литературных и общественно-политических взглядов его участников, и одновременно наследием 1810-х гг., полученным и усвоенным A.C. Пушкиным, вошедшим в общество на последнем этапе его существования, иными словами -- "преддверием пушкинской эпохи". Характерно, что именно это словосочетание стало заглавием вступительной статьи В.Э. Вацуро к двухтомному собранию документов по арзамасской истории2.
Изучение "Арзамаса" осмыслялось как одна из отраслей пушкиноведения и, несомненно, было ею. Может быть, по аналогии с Лицеем, а возможно, в силу особой популярности поэтической эпохи 1820-х- 1830-х гг., за которой закрепилось устойчивое название "пушкинской", роль "Арзамаса" стала определяться в связи с созданием в это время единого дружеского круга писателей, центром которого, безусловно, виделся Пушкин. "Пушкинская" перспектива надолго за-
2 Вацуро В.Э. В преддверии пушкинской эпохи II Арзамас. Сборник: в 2 кн. М., 1994. (далее — Арзамас). Кн. 1. С. 5—27.

дала исследовательские подходы и критерии отбора источников в воссоздании арзамасской истории.
Лейтмотивом многих работ, посвященных "Арзамасу", стало положение об отсутствии в обществе четкой эстетической программы, групповой идеологии, конкретных целей деятельности, политических установок, а потому его сущность определялась расплывчатыми и отчасти мифологизирующими терминами "благие намерения" и "вольнолюбивый дух". Приведем несколько характерных цитат:
" <...> эти сведения, по необходимости, довольно скудны, а пополнять их трудно, ибо Арзамас не имел собственно никакой определенной формы. Это было общество молодых людей (из которых некоторые достигли впоследствии высших степеней государственной службы), связанных между собой одним живым чувством любви к родному языку, литературе, истории и собиравшихся вокруг Карамзина, которого они признавали путеводителем и вождем своим. <...> Чем разнообразнее была цель общества, тем менее последовательности было в его занятиях" (С.С. Уваров. Литературные воспоминания. 1851Р.
«"Арзамас" не имел собственно никакой, ни эстетической, ни политической теории, чем и отличался от своего соперника "Беседы любителей русского слова <...> Вместо обдуманной программы, он обладал только живыми инстинктами свободы, стремлениями к образованию и крепкими надеждами на общечеловеческую, европейскую науку» (П.В. Анненков. Пушкин в Алексадровскую эпоху. 1874. <1855>)4.
"Чем более накопляется сведений об этом приятельском литературном кружке, тем очевиднее выясняется слабое его действие на умственное движение своего времени. <...> случайное происхождение этого литературного братства и отсутствие всякой определенной цели при его основании, а затем еще более случайное и бесцельное расши-
3 Арзамас. Кн. 1. С. 37.
4 Анненков П.В. Пушкин в Александровскую эпоху. СПб., 1874. С. 112.

états analoguie à une constitution cosmopolitique et tendante a regler légalement leurs differens"27.
В первые послевоенные годы Уваров станет одним из самых решительных сторонников и проводников конституционализма. В редактировавшемся им еженедельнике Министерства иностранных дел "Conservateur Impartial" ("Беспристрастный консерватор") постоянно, из номера в номер, публиковались стенограммы заседаний английского и французского парламента (иногда занимавшие более половины объема номера), а редакционные заметки (в "Conservateur" они помещались не на первой, а на последней полосе) были посвящены разоблачению критиков новых представительных учреждений Европы. Ведь именно эти институты, по Уварову, были жизненно необходимы не только гражданам каждой из стран, но и всему континенту в целом и гарантировали, что любая военная инициатива не будет реализована до того, как ее одобрит парламент, а значит, по мере укреп-

ления органов представительной власти система вечного мира станет в конце концов прочной и нерушимой. Так, подводя итоги первого года работы французского парламента, Уваров писал: "Воспользовавшись примером нескольких бурных заседаний, Палате дали отвратительную характеристику, не думая о том, что такого рода бури являются неотъемлемой частью совещаний депутатов, не отдавая справедливости их чистым намерениям, не признавая их усилий по возвращению королевской власти всей ее силы и независимости, когда положения Хартии предоставляют безопасность одновременно государю и подданным: вот тем не менее услуги, которые они оказа-
27 Pensées. Р. 102. Ср. с замечанием А.Н. Шебуннна о конституционном процессев Германии и проблем в трактовке этого термина в первые послевоенные годы: "Сложная задача стояла перед правителями многочисленных государств Германии. Не только прокламации и военные воззвания, но и официальный союзный акт Венского конгресса обещал всем немецким государствам "landestänische Verfassung". Это последнее выражение могло быть истолковано двояко: и в смысле конституции с сословным представительством, и в смысле сословнопредставительного устройства. <...> Толкование было предоставлено государям" (Шебунин
А.Н. Европейская контрреволюция... С. 138-139).